Вечер был довольно приятным, и поэтому подошел к концу совершенно незаметно для меня. Разгоряченные от разговоров и выпитого шампанского, мы с Илоной вышли на террасу. Руки Илоны покрылись «гусиной» кожей, и я пожалел о том, что у меня не было пиджака – очень хотелось согреть эту девушку. Она достала из сумочки сигареты, но, спохватившись, смущенно обратилась ко мне:
- Ты не будешь против, если я закурю?
Я улыбнулся:
- А разве Минздрав не предупреждает о вреде курения?
- Без сигарет никак.
Я заметил, как дрожат ее пальцы. Откровенно говоря, я ненавижу задушевные разговоры с женщинами. Они начинают плакать, а я понятия не имею, как вести себя в такой ситуации. Я совершенно теряюсь от женских слез! И кстати женщин я считаю прекрасными манипуляторами. Да. Разве я не прав? Подумайте! Чуть что, и они пускают в ход свое оружие – слезы!
Но Илона показалась мне другой. Она часто-часто заморгала, и ее влажные глаза вновь стали сухими. Она и не думала искать во мне жилетку, но ей необходимо было выговориться, и я охотно стал слушателем.
- Знаешь, последний месяц я не живу, а просто жду… ну, жду конца, что ли.
- Не говори так.
- Это правда. Моих родителей убил мой бойфренд, – последнее слово у девушки получилось с английским акцентом. Вообще, я заметил, что она говорит с легким акцентом, и это, на мой взгляд, придавало ей шарма. - Этот чертов кретин без каких либо объяснимых причин расстрелял мою семью, затем и себе пустил пулю в лоб. Я не понимаю, что за тараканы в его голове заставили сделать это. В наших отношениях все было замечательно.
- Иногда мы не знаем, что происходит с нашими близкими, и часто попросту не догадываемся об их переживаниях и чувствах, а возможно, и скрытых психических проблемах.
Илона пожала плечами.
- Возможно. Но это паршиво! Это чертовски паршиво!
- Согласен. Ужасно не знать, что творится в голове близкого человека, особенно, когда думаешь, что знаешь его как самого себя.
- Я и себя-то не знаю. Не узнаю, – Илона сделала очередную затяжку. – Кто я теперь, и для чего живу.
- Жить нужно в любом случае. То есть я хочу сказать, что, не смотря ни на какие трудности нужно продолжать жить, даже если кажется, что смысла больше нет.
- Да ты философ! – Илона невесело засмеялась. У нее низковатый, с сексуальной хрипотцой, голос. Я вдруг подумал, что курит она давно, возможно, с подросткового возраста.
- Нет. Просто знаю, о чем говорю.
- Правда? – девушка с интересом посмотрела на меня. – Расскажи мне о себе. У тебя есть семья?
- Нет. Я женат на своей работе.
- А родители?
- Мне было шестнадцать, когда умер папа. Мама умерла, когда мне было девятнадцать. В их смерти я виню себя.
- Винишь себя? Почему?
- Да. Я был трудным подростком. Однажды по собственной глупости, попал в неприятную ситуацию, и в итоге остался инвалидом. Мама здорово намучилась со мной.
- Ты был….Но как?
- Да. Ты не обратила внимания на мою походку? – я хохотнул.
- Ты ходишь медленно и вальяжно,- согласилась девушка.
- Ходить быстро мне сложно.
- Я рада знакомству с тобой, – неожиданно призналась Илона. – Вот я поговорила с тобой, и дышать стало легче.
- Я думаю, дышать станет еще легче, если перестанешь дымить.
- Ммм… В учителях я давно не нуждаюсь, – отбрила Илона. Но сигарету потушила. – У тебя тоже бизнес? Вы с моим дядей напарники?
Я не успел ответить – нашей беседе помешал подошедший Виталий.
- Вот вы где! Я вас повсюду ищу! Гости уже расходятся и хотят попрощаться.
- Мы идем, – резко развернувшись, Илона направилась к дому. Она ни разу не обернулась. Все ее жесты, движения, слова отражали уверенность в себе, и даже некую резковатость характера. Она знала, что нравится мужчинам, она знала, что нравится и мне тоже. Она умела притягивать к себе внимание, и с удовольствием этим пользовалась.
- Я не буду заходить в дом. Уже поздно, я поеду к себе, – обратился я к Виталию.
- А попрощаться с Илоной? – заулыбался тот. Илона! Илона! Ну и девчонка – не успели и глазом моргнуть, а ее и след простыл!
- Попрощайтесь с ней за меня.
- Думаю, «прощаться» было бы не совсем правильным словом. Уверен, вы еще встретитесь, если Илона не заскучает по своим друзьям.
- Она уже взрослая девочка, и вполне сможет решить, где ей будет лучше, – ответил я.
- Согласен, – кивнул Виталий. На этом мы и разошлись.
Утро следующего дня, а это было утро понедельника, было одним из самых ненавистных – разгульные выходные не обошлись без последствий. Голова гудела так, что я не в шутку задумывался о помощи топора.
Пересилив желание воспользоваться преимуществами любимчика босса, я все же поплелся на работу, и всю неделю работал как проклятый. У меня нет нормированного рабочего графика – я могу работать и до полуночи, бывают и форс-мажорные ситуации, когда мне приходиться вскакивать ночью, и тащиться по делам, чтобы уладить возникшие проблемы. Если вы назовете меня мальчиком на побегушках, я не стану мотать головой в отрицании. Ну, если только для вида.
От сегодняшней пятницы я ждал передышки, но в «Барракуде» произошел инцидент – у клиентки стащили бриллиантовое колье, из самой сумки. Ума не приложу, какого овоща эта дура носит бриллианты в сумке. Колье мы так и не нашли, поэтому пришлось попотеть для того, чтобы истеричка не побежала кляпать заявление. Прежде всего, мы возместили стоимость колье, и впоследствии меня мучил вопрос – а было ли? Было ли колье? Я долго был терзаем ощущениями, что меня одурачили. Это очень неприятное ощущение.
- Ну, и истеричная баба, – выдохнул Николай, вытирая платком мокрый лоб. – Тяжелый у нас сегодня денек.
- Да, это точно, – согласился я. Моя голова очень плохо соображала, и мне хотелось скорее домой. - Хорошо, что он подошел к концу.
- Боюсь, что нет.
- Ну, да. Твоя смена еще не закончилась, – опять равнодушно ответил я.
- Я не об этом. Я подумал, что колье мог взять кто-то из наших, понимаешь? Нужно собрать весь персонал и обыскать.
- Нет.
- Но…
- Мы не станем заниматься этим ясно? Это дело нужно замять. Нам не нужна дурная репутация.
- Как скажешь.
- Вот и славно, – я почти ненавидел этого парня. К чему лезть из кожи вон, и совать нос не в свои дела? Неужели думает, что начальство оценит? Неужели думает, что я оценю? Кстати говоря, персоналом руковожу именно я – я принимаю на работу новых сотрудников, и я же их увольняю. Я добился доверия босса, подлизывая ему зад.
Неделя была напряженной, и я мечтал о скорейшем ее завершении. Заехав в супермаркет, я купил продуктов, и отправился домой. Впереди меня ждали целых два волшебных дня – мой босс дал мне два выходных дня, и я собирался их отпраздновать, валяясь на диване, и потягивая пиво. Целых два дня.
Слопанная в два присеста яичница отзывалась болью в животе, но я старался не обращать на нее внимание. Я убавил звук орущего телевизора, и, под урчание в животе и монотонную болтовню говорящего ящика, провалился в сон.
Глава 4.
Из всех звуков больше всего я ненавижу звуки звонящих телефона и будильника. Днем я забываю об этом, и самыми ненавистными становятся звуки людских голосов. Кажется, я стал нервным и непостоянным. Нервным уж точно. Я подскочил на диване, когда зазвонил домашний телефон - слишком громко, как мне показалось. Стрелки показывали половину второго часа дня, а это значит, что я, вырубившись на диване с пультом в руке, проспал всю ночь и все утро. Я выключил телевизор и поплелся к телефону. Я протянул к нему руку, но он, подлый, тут же замолк. Это и к лучшему, если учесть, что чаще всего мне звонят по работе. Меня посетила мысль отключить телефон на два дня, но я не стал этого делать, и, возможно, зря. Ближе к вечеру позвонил Кирилл с предложением отдохнуть в клубе. Я не хотел, но согласился. Иногда чувствую себя беспозвоночным червем.