Открыв файл с задачами, я не смог подавить тяжелого вздоха. Раньше у меня не было проблем с математикой, но в девятом классе я стал пропускать занятия, почти не выполнял домашних заданий, и моя успеваемость значительно ухудшилась. Ну, а сейчас я и вовсе едва справляюсь даже с элементарными примерами. Спать совсем не хотелось, и поэтому я приступил к выполнению заданий. Мне показалось, что прошло не так уж много времени, прежде чем, пыхтя и ругаясь, я все-таки решил несколько примеров. Я посмотрел на часы и присвистнул – половина четвертого утра! Целых полтора часа я потратил на подготовку к математике. Откинувшись на спинку стула и запрокинув голову, я закрыл уставшие глаза, и не заметил, как уснул. Проснулся я от осторожного похлопывания по плечу и тихого, ласкового голоса мамы:
- Сережа, Сереж, просыпайся! – звала она меня. Я разлепил веки и, моргая, растерянно уставился на нее. – Выключай компьютер и ложись спать, – уже громче сказала мама. – Опять не спал всю ночь?
- Сейчас. Сейчас выключу, – сонно пробормотал я. Мама не уходила. Наверно, решила убедиться в том, что я действительно лягу спать, а не зависну снова в интернете. Увидев, что я не тороплюсь выключать компьютер, она нахмурилась:
- Что ты там делаешь?
- Ничего, ничего, мам. Сейчас все выключу, – я открыл файл с задачами, выделил те, что уже решил самостоятельно, и, удалив их, отправил остальные задачи однокласснице. Насти не было в сети, поэтому я просто отправил файл на ее почту с просьбой помочь. Она часто помогает мне с математикой. Всегда, когда я прошу. Вообще-то отношение с одноклассниками гораздо улучшилось в течение последних двух лет. Наверно, они жалеют меня, к тому же, правда о нас с Викой раскрылась, и я реабилитировался в глазах общества. Правда, отношение родственников ко мне все равно почти не изменилось. Даже мама перестала общаться со своими сестрами. Уж не знаю, почему. – Все, мам, иди спать, – сказал я после того, как нажал кнопку «выключение компьютера». Мама не сводила строго взгляда с монитора, и только после того, как экран стал черным, она, удовлетворенно кивнув, вышла из комнаты. Часы показывали пять утра. Я зевнул, размял руки, и затем пересел в кресло. Самостоятельно приготовив постель и раздевшись, я лег в кровати. Я лежал на спине и разглядывал белый потолок, ожидая, когда сон придет ко мне. Мои глаза болели, а в виске пульсировала боль, повторяя ритм бьющегося сердца. К счастью, я недолго промучился бессонницей, и вскоре уснул.
Проснулся я от ноющей боли в спине и ногах. Я знал, что если не принять обезболивающего, то уже к вечеру боль станет нестерпимой. Сейчас я реже принимаю таблетки, но первый год после травмы, я глотал их ежедневно. Это напоминает боль после удаления зуба – сначала болит травмированная десна, но через несколько часов боль поражает половину челюсти.
Сев в постели, я почувствовал облегчение – спина за ночь затекла так, что я почти не чувствовал ее. Разве что только боль в позвоночнике. Одевшись и умывшись, я принял таблетку, а уже потом отправился на кухню греть чайник. Я был немного голоден, так как проснулся уже почти в два часа дня. В холодильнике я обнаружил оставшиеся со вчерашнего ужина макароны. Я подогрел их в микроволновой печи и пообедал. Почти всегда, как и сегодня, мой день начинается после полудня. Я просыпаюсь, обедаю, если хочу есть и до пяти коротаю время. В пять я готовлю ужин к мамину приходу – она возвращается с работы в седьмом часу. Я жалею маму, и поэтому научился быть самостоятельным. Три раза в неделю мама ходит убирать квартиру после основной работы. В такие дни она возвращается поздно, около двух ночи, иногда чуть раньше. Она сильно устает. Я вижу, как мама измотана и обессилена. Конечно, не только из жалости к маме я научился ухаживать за собой – я не хочу быть беспомощным овощем, не хочу быть обузой, тяжкой ношей. Я ненавижу жалость по отношению к себе, и не хочу быть жалким. Теперь я понимаю, что чувствовал папа, когда был парализован, и мы ухаживали за ним. Наверняка его душу когтями скребли сиамские кошки.
Телевизор быстро наскучил мне – днем смотреть совершенно нечего, и я отправился в комнату, чтобы включить компьютер. Открыв свой почтовый ящик, я обнаружил несколько писем. Одно из них было от Насти. В сообщении Настя обещала, что постарается решить задачки до завтра. Мне стало неловко, ведь их было многовато, а у девушки еще своих уроков хватает, но деваться некуда, ведь близится аттестация. Завтра Надежда Алексеевна придет ко мне домой, и я должен представить ей выполненное домашнее задание, а затем она поставит мне оценку за четверть. Я знаю, что выхожу хорошистом, но плохо решенные задачки могут подпортить мои оценки. К слову говоря, я учусь без троек. Отчасти, это заслуга Насти, которая помогает мне с математикой, а отчасти это некий плюс домашнего обучения, ведь со мной занимаются индивидуально. Вдобавок ко всему, преподаватели меня жалеют.
Настя была в чате, и я написал ей: «Спасибо! С меня шоколадка!» Девушка ответила мне, что я задолжал ей как минимум, две. Я посмеялся вслух, и хотел набрать ей следующее сообщение, но заметил мигающий значок только что присланного сообщения от другого пользователя. Это была Анька. Сестрица написала, что не приедет в эти выходные, так как в субботу они с классом идут в театр, а в воскресенье она будет готовиться к урокам. Анька сообщила, что домой она приедет только к новому году, то есть, через две недели. Я не особо скучал, но ее эгоизм по отношению к маме, бесил меня, поэтому я велел ей позвонить домой, дабы мама не забыла, как звучит ее голос. Редкие приезды дочери огорчали маму, ведь Анька учится не в каком-то другом городе, и, по идее, возвращение домой на выходные не должно являться проблемой. Наверно, у сестры были свои причины. Возможно, она не хотела видеть меня, а может быть, и маму тоже, ведь девчонка теперь знает, что она ей не родная. Мама говорила, что Нютка очень тяжело приняла правду – у девочки была истерика и нервный срыв. Виновным во всем этом опять оказался я, ведь это я кричал, что она мне не сестра, а Анька слышала. Маме пришлось рассказать правду, чтобы объяснить дочери мои слова. Теперь Анька знает, что я ненавижу ее, и наверно, знает, почему, если только мама не умолчала о факте папиной измены с матерью Ани. А если так, то я не знаю, как сестрица объясняет себе мое отношение к ней.
Закрыв все вкладки на компьютере, я отправился на кухню, чтобы почистить картошку. Сегодня на ужин я решил пожарить картошку с луком и говяжьим фаршем - быстро, просто и сытно. Честно говоря, я не очень хорошо готовлю, и сложные блюда требуют от меня того, чтобы я вкладывал в приготовление все свое терпение, трудолюбие, которое у меня в дефиците, а также ум и смекалку. Да-да! Ум и смекалку! Например, приготовление плова я могу сравнить с решением математической задачки средней сложности. Сегодня я решил не перегружать свою голову. Не слишком торопясь, я почистил картошку, а затем помыл ее и залил водой, чтобы не потемнела. Времени до маминого прихода у меня еще много. Не успел я доехать до зала, чтобы посмотреть телевизор, как раздался звонок телефона. Надежда Алексеевна напомнила мне, что завтра у нас с ней занятие по математике. Я сказал, что уже подготовился, и завтра буду ждать ее. Интересно, а что, если Настя не успеет решить примеры до завтра? Тут Надежда Алексеевна добавила мне еще головной боли, сказав, что вечером пришлет на мою почту задачи по геометрии, которые я должен буду решить тоже до завтра. Я надеялся, что хотя бы по геометрии до конца четверти домашних заданий больше не будет. Я от всей души взмолился, чтобы Настя помогла мне сегодня хотя бы с алгеброй. А о геометрии я ей и речи заводить не буду – стыдно.
Попрощавшись с Надеждой Алексеевной, я снова вернулся к компьютеру, чтобы попросить Настю поторопиться. Она ответила, что уже начала решать, и даже прислала мне решенные задачи – почти половину всего объема заданий. Я не могу выразить словами, насколько благодарен ей!