Потом была длинная ночь. Ярослава переместили в снова появившийся, как ни в чем не бывало, «Каприччо». Сержа тоже куда-то унесли, Рита дала себе слово потом разузнать, что с ним было дальше. А пока что она устроилась на диване рядом с Ярославом. Подкормила его той силой, что уже успела накопиться в ней самой. Потом взяла первый цветок. Снова отдала силу Ярославу. Взяла второй цветок…
К утру Ярослав открыл глаза. Сказал:
— Ты светишься, как солнце, — закрыл глаза и уснул.
Еще два — последних — цветка спустя Рита обессиленно повалилась рядом. Глаза закрывались сами собой, но зато Ярослав — он снова светился. Пусть слабо, почти незаметно, но светился. А значит, теперь все будет в порядке.
Утром ей стало жаль крыльев. Крыльев было жаль безмерно, и Рита раза три за утро была близка к тому, чтобы начать корить себя за поспешное решение: спрашивается, что мешало сделать все то же самое, но не так быстро? Выздороветь, вылечить крылья, подождать некоторое время, потом отыскать Ярослава (Адам наверняка сдал бы контакты) и уже тогда…
Но нет. Ярослав был ей нужен здесь и сейчас, а не когда-нибудь потом. А крылья… крылья все равно были неправильные.
На завтрак забежали Лара и девочка-бариста. Света, вот как ее звали. Взяли по чашке кофе, посидели, вроде бы ничем особенно не докучали, но (Рита это точно поняла) приходили именно к ней, понаблюдать, как она теперь. Выпили, ушли. Лара, с которой никогда особо не дружили и общались крайне мало, почему-то обняла ее на прощание и шепнула:
— Крылья вырастут лучше прежних, вот увидишь!
Рита чуть не расплакалась в ответ, но нашла в себе силы улыбнуться и вцепилась в эту мысль руками и зубами. Вырастут. Вырастут новые, в самом деле, почему бы нет? Вдруг и правда вырастут?
К полудню проснулся Ярослав, вышел, окинул ошалелым взглядом «Каприччо» и саму Риту, подошел, провел ладонью по ее спине, будто не доверяя зрению.
— Не показалось, — с сожалением сказал он. — Я так хотел их сберечь, а получилось… почему мне кажется, что это вышло из-за меня?
— Потому что дурак, — с раздражением ответила Рита. — Как это могло получиться из-за тебя, интересно, если ты был без сознания? Ну да, я отказалась от крыльев. Так было удобнее на тот момент. Мои крылья, что хочу, то и делаю. Новые отрастут.
— Конечно, твои, — улыбнулся он и снова погладил ее по спине, — я и не претендую, что ты. Если ты говоришь, что так было нужно, значит, так и есть. Но если я могу тебе помочь — если тебе нужно помочь…
Тут Рита все-таки не выдержала. Ярослав будто сразу почувствовал, чем дело кончится, и прижал ее к себе, чтобы ей удобнее было выплакаться. Рита плакала — о своих крыльях, о Сергее, так глупо распорядившемся силой и умениями, о Ярославе, которому пришлось столько всего пережить из-за нее, о той глупой себе, которой казалось, что давать знания человеку — это забавно. Обо всём. О том, что ее жизнь меняется бесповоротно, и с этого дня изменится снова. Она плакала обо всем безвозвратно потерянном и прошедшем. Но сквозь слезы видела и верила: там, впереди, совсем скоро, всё будет хорошо.
Эпилог. Цветы для них
— Снега снова нет, дамы и господа. Был днём, да весь вышел, — торжественно сообщил Адам, вваливаясь в «Каприччо». Его выбрали местом общего празднования сразу по двум (как минимум) причинам. Во-первых, «Каприччо» всегда был таким, каким нужно, поэтому сегодня здесь сразу был готов большой общий стол на всех, не пришлось двигать мебель, выносить лишние столы, приносить стулья и так далее. И Его отвлекать по таким мелочам не пришлось. Это важно, особенно в канун Нового года, когда у каждого и так дел гораздо больше, чем способен вынести нормальный человек. Носить еще и мебель — это перебор. Во-вторых, когда стали обсуждать возможные варианты, кто-то припомнил Рите зажатую вечеринку по случаю освобождения. Она не стала отнекиваться, потому что ждала чего-то подобного и сама полагала, что вечеринки явно не хватило. Как-то всем тогда было не до того. В общем, праздновать решили у нее.
За последний месяц Рита поднаторела в проведении праздников. Раньше в «Каприччо» почти никогда не приходили, чтобы что-то отметить, просто никому не приходило в голову. Как-то не хотелось. Потому что Рите большие компании были ни к чему. Теперь ей было интересно, она набиралась опыта перед общим Новым Годом, и к ней зачастили компании, отмечающие чьи-то дни рождения, заранее празднующие Новый год и Рождество… разве что корпоративных праздников так и не случилось. Теперь она чувствовала себя — ну нет, не готовой, конечно. Но не такой растерянной. Теперь она могла хотя бы попытаться нормально всех принять.