Джон посмотрел на домработницу, недоумевая даже не кто, а что перед ним, и прошел за Добсоном и Питером Ригжетом в гостевую комнату, где в честь доктора миссис Остин постелила чуть ли не все самое лучшее белье.
Добсон сразу ушел, причем с радостью, а Ригжет тянул время, пока работодатель резким тоном не приказал ему вернуться на работу.
Майк и Джина почти не разговаривали до прихода Джона. Тот немного постоял, рассеянно глядя на их вопросительные лица и думая о чем-то своем, затем сел, посмотрел на Джину.
– Мы принесли Пола сюда, держать его там, внизу, нельзя.
– Конечно, нельзя. Конечно! – Она чуть повысила голос. – Да что с вами со всеми? Естественно, он должен быть дома. Пойду туда.
Майк встал у нее на пути.
– Ты меня не защищаешь, а пугаешь, – сказала Джина и посмотрела на старшего кузена. – Где это произошло, Джон? Где он был все это время?
– В хранилище. – Джон по-прежнему говорил отстраненно, поглощенный какими-то мыслями.
– В хранилище? – Она не поверила своим ушам. – Я думала, его закрыли снаружи, а ключ висел в столе у Керли.
– Все это ужасно, дорогая, – моргнул Джон. – Но и без этих мелочей есть о чем подумать.
Джина вдруг рухнула в кресло с перекошенным лицом – враз осунулась, постарела, под глазами залегли синие тени.
– Майк, – слабо произнесла она. – Ты вчера туда ходил…
– В хранилище? Правда, мистер Веджвуд? Весьма любопытно. – Низенький доктор Роу уже какое-то время топтался в нерешительности на пороге и теперь вошел.
– Доктор, это миссис Бранд, – с легким упреком сообщил Джон.
Коротышка потрясенно замер, смущенно кивнул.
– Э… да-да, понимаю. Разрешите выразить вам мои глубокие соболезнования, мадам.
Доктор Роу пожал Джине руку, затем снова переключился на Майка.
– Вы ходили вчера в хранилище?
– Да, доктор, ходил, – чересчур дружелюбно начал объяснять Майк. – За папкой для кузена. Я взял ключ из стола, в котором его всегда хранят, открыл дверь, нашел подшивку, закрыл дверь, вернул ключ на место и поспешил сюда. Я провел там буквально секунду, но… Но ничего не видел.
Наступила тишина. Взгляд у доктора стал как у Джона – отстраненный, затуманенный.
– Что ж, – после нескончаемой паузы изрек доктор. – Вам предстоят кое-какие формальности, сами понимаете.
– Формальности? – вскинулся Джон. – Не очень понимаю. Какова причина смерти, доктор?
Врач помедлил.
– Я не хотел бы пока брать на себя ответственность, – наконец пробормотал он. – Перед следствием будет вскрытие, оно-то и установит точную причину смерти.
– Следствие? – окаменел Джон. – Вы серьезно? Разве в таких случаях оно необходимо?
Властный тон каким-то образом перечеркнул глупость вопроса.
– Мистер Уидоусон, я не лечил вашего кузена при жизни. У меня нет полной уверенности в том, как именно он умер, и, боюсь, я вынужден отказать в выдаче свидетельства.
– Что это значит? – Голос Джона прозвучал, пожалуй, несколько высокомерно.
Доктору явно было не по себе.
– Дело попадет к коронеру, как незасвидетельствованная смерть, – медленно произнес он. – Я… э… к сожалению, я больше ничего не могу сделать.
Уходить медик не спешил, умные глаза из-под кустистых бровей поглядывали с интересом.
– Доктор, – Джина с трудом взяла себя в руки, – я иду к мужу. Не могли бы вы меня проводить?
Она быстро вышла из комнаты, коротышка – за ней по пятам.
Майк стал беспокойно вышагивать туда-сюда. Кузены никогда особо не общались, несмотря на родственные узы, и беда не сделала их разговорчивей.
– Следствие, значит? – наконец произнес Джон. – Пол верен себе – эпатаж до конца.
Майк недоверчиво взглянул на Джона, но тот как ни в чем не бывало продолжал:
– Позвони мисс Керли, ладно? Пусть поднимется сюда с блокнотом.
Майк замер, открыл уже рот для возражения, однако передумал и покорно вышел. Как только он закончил звонить из маленькой будки в конце холла, из гостевой комнаты вышли Джина с доктором. Майк решил ее подождать.
Коротышка был сама доброта.
– Предоставьте все мне, миссис Бранд, – он взял ее за руку. – Я понимаю. Очень сильное потрясение. Не переживайте. Положитесь на меня.
С Джиной так всегда, подумал Майк. Она настолько женственна, что даже в самых черствых душах пробуждает желание защищать ее и опекать. Впрочем, когда Джина поспешила по коридору ему навстречу, она отнюдь не выглядела испуганной.
– Ах, Майк, да в чем же дело? Что вы с Джоном скрываете?
– Скрываем?! Милая моя… – Ее слова ошеломили Майка. – Прости старину Джона. Он потрясен гораздо сильней, чем показывает. К тому же фирма значит для него так много, что не думать о ней выше его сил, даже в такое время.