— Я уверена, что из вас двоих получится хорошая боевая команда, — сказала она.
Все хорошее заканчивается когда-нибудь, вот и Эйприл пришла пора уходить спустя полчаса. Стоя на пороге заведения, она сердечно попрощалась со своей подопечной и ее друзьями, пожелала им хорошо провести время и удачи в учебе и работе. За рукопожатиями и объятиями никто не обратил внимания на плывшую в небе черную точку беспилотного дрона, совершавшего уже четвертый пролет над Округом Света…
***
Телепорт на площади перенес Эйприл в Центральный Район. Здесь тоже кипела жизнь, сновали люди, но современных зданий было все еще очень мало, большая часть кварталов выглядела так же, как и сотни лет назад. На этом летающем острове поколениями проживали представители высших классов и королевских семей. Богатые и дорогие дома, стоящие посреди зеленых садов, широкие улицы — все это отличало район от десятков других, обычно плотно застроенных из-за вечной нехватки места на островах. Этот город был разделен на четыре части прямыми улицами, пересекавшимися на площади у большого выступа. На выступе находился большой дворец, украшенный статуями и колоннами. Хотя монархия давно исчезла, во дворце все же заседал правящий орган нации — Совет.
Эйприл являлась членом Совета, и в ее обязанности входило участвовать в управлении обществом, улучшая жизнь граждан и обеспечивая их защиту от призраков. Однако Эйприл очень быстро поняла, к своему разочарованию, что даже в таком важном государственном учреждении прятались коррупция, жадность, интриги и борьба за власть. Семьи, большие и малые, постоянно соперничали, добиваясь лучшей позиции, пытаясь улучшить свой политический и социальный статус, стараясь привлечь больше финансов и ресурсов для своих Ветвей.
Десятки лет казалось, что угроза призраков незначительна для цивилизации, шагнувшей далеко вперед в технологическом развитии. Могущество эфиртеха стало намного превосходить возможности диких существ из гор и лесов в Низинах: люди сумели обеспечить своих воинов-экзорцистов более совершенным оружием, сведя на нет преимущество монстров в силе, скорости и ловкости.
Пару лет назад все внезапно изменилось. Нападения призраков стали происходить чаще и становились все более жестокими. Большая часть Совета не обращала внимания на надвигающийся кризис, но Эйприл с ужасом наблюдала, как сражаются ее коллеги-экзорцисты, отражая все увеличивающиеся волны монстров. Их линии растянулись слишком сильно в попытке прикрыть все территории разросшейся за годы относительной безопасности цивилизации. Наконец, чтобы успевать отвечать на все нападения, команды экзорцистов пришлось дробить на более мелкие группы, вплоть до индивидуальных бойцов. Случаи гибели экзорцистов участились, в официальных отчетах они именовались «происшествиями». Ситуация продолжала ухудшаться по мере увеличения числа врагов. Скоро соотношение стало один экзорцист против двух призраков, затем против трех… Количество «происшествий» начало расти с пугающей скоростью. Экзорцисты проигрывали войну, медленно, но верно уступая территорию Низин под напором призраков.
Для перелома ситуации требовалось решительное изменение как общества в целом, так и методов его борьбы с призраками. Но нужда в изменениях уперлась в кирпичную стену неприятия со стороны Совета и Семей. Их богатство создавалось веками в устоявшемся образе жизни, и любые изменения для них были равносильны прямой угрозе для своих позиций и власти. Эйприл, продвигавшей новые идеи, пришлось втянуться в политическую борьбу за спасение цивилизации. Месяцами она спорила, интриговала, взывала к благоразумию, шантажировала, угрожала и обманывала. Но все было бесполезно.
Вот и сегодня…
— Нет, мадам Шайлер, принять Ваше предложение недопустимо! — гневно заявил седобородый мужчина, сидевший в центральном кресле, отличавшемся от остальных большим размером и красной обивкой. — Хотя Совет осознает угрозу и озабочен безопасностью наших людей, меры, которые вы предлагаете, абсолютно точно не могут быть введены.
Эйприл нервно мяла подол своего платья, подавляя желание врезать старому дураку. Но нужно держаться, такое оскорбление ничего хорошего все равно не принесет. Она вдохнула поглубже.
— Говорю в сотый раз, Канцлер Скарлен, у нас недостаточно воинов, чтобы повернуть призраков вспять! Нужно действовать решительно, чтобы предотвратить катастрофу! Что в моем предложении Вас не устраивает?
Старый канцлер потер виски, словно борясь с головной болью. Собравшиеся в помещении Сенаторы откровенно скучали. Некоторые рассеяно слушали, некоторые смотрели на голоэкраны своих коммуникационных браслетов, кто-то на задних рядах дремал или шептался с соседями.
— Эйприл, в отличие от большинства Сенаторов, ты еще молода. Ты получила членство в Совете только благодаря своему высокому эфиру и подвигам на поле боя. Тебе просто не хватает мудрости понять! Ты выкопала эти старые оружейные проекты и хочешь использовать их, но они разрушат наше общество куда быстрее, чем призраки!
— О, и как это так? Поделитесь со мной своей мудростью, Канцлер, — последнее слово она произнесла с откровенной издевкой, на которую, впрочем, старик не обратил внимания.
— Легко. Экзорцисты — основа нашей нации. Мы нужны людям, и поэтому они признают нашу власть и право управлять обществом. Экзорцисты — это одновременно и стражи порядка, и армия. Экзорцисты — это защитники и пример для подражания. Хорошие граждане ищут у них помощи и поддержки. Плохие — опасаются их силы и ведут себя в соответствии с законами. Теперь Вы предлагаете создать оружие, способное действовать и убивать призраков без участия экзорцистов? И предлагаете раздать такое оружие обычным людям? Чтобы каждый, кто такое оружие может держать, мог убивать призраков, а не только мы? А последствия Вы представляете? Очень быстро люди решат, что мы им больше не нужны. Они бросят вызов нашему правлению, деревни и целые города отделятся от нашего правительства! Настанет гражданская война между теми, у кого власть была и теми, кто ее хочет заполучить! Не только наша, но и все остальные нации погрузятся в анархию и хаос. Семьи и их Ветви ослабнут и падут. А в мрачной тьме будущего будет только война!
Выговорившись, канцлер остановился хлебнуть воды из стакана, чтобы восстановить дыхание. Эйприл скосила глаза на Августа, сидевшего в своем кресле рядом с Канцлером. Он сидел с равнодушным лицом, как всегда делая вид, что его этот разговор не касается. Ни разу он не выступил ни на чьей стороне за все то время, что бесплодный спор тянулся от одного заседания к другому. Эйприл вздохнула и перешла к следующему аргументу.
— Наше население сильно увеличилось за пару прошедших десятилетий. Хотя это верно, что призраки не смогут достать летающие острова, но так же верно, что все наши люди не смогут сюда отступить. У островов просто не хватит ресурсов, чтобы содержать столько народу. Мы уже сильно зависим от мануфактур и пахотных земель в Низинах. Они поставляют львиную долю провизии и товаров, необходимых нашему народу, и этого все равно не хватает, потому что численность людей растет быстрее новых производств. Низины нужно защищать, а нападения призраков происходят уже буквально каждый день. Мы не можем удерживать цельную границу на Фронтире: регулярно кто-то из тварей проскальзывает в заселенные земли и нападает на гражданских людей. Единственная разумная стратегия — содержать посты с командами экзорцистов, которые будут выдвигаться, отвечая на вызов и расправляться с атакующими. А это всегда происходит после того, как призрак кого-нибудь убьет. Мы всегда запаздываем и в итоге имеем кровавые жертвы каждый день! Нам нужно больше бойцов!
Одна из Сенаторов поднялась со своего кресла, знаком прося внимания. Дженни, от которой у Эйприл периодически дергался глаз.
— С силой всегда приходит ответственность, Эйприл. Мы, экзорцисты, знаем это как никто. А еще сила и власть развращают. Такова природа людей — быть жестокими и неуправляемыми. В нашем мире обычные люди лишены способности свободно проявлять свою разрушительную природу. Но если мы позволим им это, сможем ли потом удержать? Даже сейчас многие отпускают на свободу свои инстинкты убийства, например, когда находят гибридов или их деревни в Низинах. Гибридов все ненавидят, их не защищает закон, поэтому убивать их «можно». А теперь представь, что с ними сделают люди, получившие мощное оружие? Это будет настоящий геноцид.