Торговец расхохотался, и Киттен легко могла представила себе выражение лица преподобного, с которым он слушал эти слова.
Теперь она не могла вылезти из повозки. Оставалось лишь надеяться, что Карпентер направится в поселение белых. Однако эта надежда быстро развеялась, когда преподобный Мортон спросил у торговца, куда тот держит путь.
– А мы сегодня попадем в город? – полюбопытствовал он. – Я хочу сказать… Вы упоминали о белых поселенцах…
Карпентер фыркнул:
– Я говорил об окрестностях залива Тасман, преподобный. Если бы вы посмотрели на карту местности, где вам теперь предстоит заниматься своей деятельностью, вы бы поняли, что на другой стороне пролива Кука живет лишь горстка белых. Город расположен ближе к западному побережью, в то время как мы очутились на восточном. То есть нам пришлось бы снова пересечь остров, чтобы попасть туда. За один день это сделать невозможно. Да и зачем? Мои клиенты – и ваша будущая паства – обитают в центре страны. Те Раупараха[10], знаменитый вождь, живет со своим племенем у реки Вайрау. Туда мы сейчас и едем. Понятия не имею, доберемся ли мы туда сегодня, но завтра уж наверняка. Можете составить пока парочку проповедей или выучить несколько слов на маори. Киа ора – «здравствуйте». А «добро пожаловать» – хаэре маи. Ах да, и я полагаю, что «я умираю» переводится как ка мате. Есть знаменитый хака – это ритуальный танец туземцев. Будете подпевать им, пока закипает вода…
Миссионеру уже надоели намеки на его страх перед дикарями, и он принялся возмущаться, но Киттен его совсем не слушала. Она сама умирала от ужаса. Карпентер ехал прямиком в племя маори! И он найдет ее сразу же, как только начнет предлагать свои товары! Девочка решила незаметно выскользнуть из повозки сейчас, пока они находились еще не слишком далеко от китобойной станции, а потом каким-то образом добраться до поселений на другом конце пролива. Повозка тряслась на ухабах, и Киттен надеялась, что мужчины не заметят, как она спрыгнет. Найти дорогу тоже будет несложно: выглянув из-под брезента, она обнаружила, что они по-прежнему движутся вдоль реки. Берега густо поросли лесом, растительность тут была пышнее, чем в заливе Пераки. Огромные древовидные папоротники качали листьями над рекой, железные деревья[11], поросшие цветами рата, устремлялись высоко в небо, а один раз Киттен показалось, что она заметила дерево каури[12] – как она слышала, источник самой ценной древесины в Новой Зеландии. Вся мебель Хемплмена была сделана из него.
Река текла рядом, широкая и неторопливая, к тому же наверняка и судоходная, что объясняло плохое состояние дороги. Скорее всего, здесь чаще путешествовали на лодках, если было нужно добраться от побережья до поселений маори. Киттен уже собиралась спрыгнуть, но в этот самый миг дорога вдруг стала ровнее, и Карпентер воспользовался этим, чтобы пустить лошадей галопом. Похоже, он спешил добраться до деревни маори, не желая останавливаться на ночлег в открытой местности.
Киттен поняла, что спрыгнуть с повозки теперь не получится. На такой скорости она запросто могла бы пораниться. Впрочем, ей совсем не хотелось возвращаться на китобойную станцию. Девочка вздохнула и решила смириться с тем, что окажется в лагере маори, где ее и обнаружат. Это еще не самое худшее, что может случиться. Конечно, Карпентер будет возмущаться, но она наверняка сумеет уговорить его снова взять ее с собой, когда он закончит свои дела здесь. По идее, затем он отправится в ближайшее крупное поселение, чтобы пополнить запасы товаров. И вполне вероятно, что он потребует оплатить проезд, – что ж, если ничего другого не останется, будь что будет. А в поселении она снова сумеет сбежать…
Киттен примирилась с судьбой и выглянула из-под брезента, любуясь сверкающей под солнцем рекой. Русло ее было каменистым, берега – пологими, с песчаными отмелями, и часто казалось, что Вайрау не может решиться, в какую сторону ей течь, поэтому и петляет то и дело.
– Рыбы тут полно, – заметил Карпентер, обращаясь к своему пассажиру, который становился все более молчаливым по мере того, как они продвигались вглубь страны. – Маори ловят рыбу вентерями[13] – если под рукой нет миссионера, которого можно зажарить… – В его голосе звучала насмешка. – Еще они отваривают корни и другие части папоротников, выращивают сладкий картофель, а с тех пор, как здесь появились белые, и зерновые тоже, хотя раньше этого не делали. Семена идут нарасхват. Я уже упоминал о том, что вождя Те Раупараху назвали в честь съедобного растения? Один из его предшественников, который стал вождем, сразив в поединке и съев отца Те Раупарахи, пригрозил съесть и его сына – с корнями раупарахи в качестве гарнира. На вкус они напоминают рыбу…
10
Те Раупараха (ок. 1768–1849) – вождь маорийского племени
13
Вентерь – рыболовная снасть-ловушка, представляющая собой сетку, закрепленную на обручах.