Я шумно засопел и торопливо забегал по комнате. Выходит, если сделать так, как я только что подумал, виноват во всём, получаюсь, сам! Проклятая склонность к самоанализу!
Быстренько одевшись, я выскочил во двор и плюхнулся на водительское сидение автомобиля. Злость, неожиданно зародившаяся в глубине души, бушевала с такой силой, что едва не сломал ключ в замке зажигания.
Резко крутанув руль, я вылетел со двора, как умалишённый.
Когда я выехал на шоссе, и дорога стала ровной и гладкой, мои мысли начали постепенно приходить в порядок. И я вновь решил попробовать разобраться в себе.
Что меня привлекает в Джине? Безусловно, ощущение юности, свежести и новизны. Вот именно, новизны. Неизведанное всегда манит и притягивает к себе.
Любознательность человека не имеет границ.
А что мешает мне вернуться к Дженни? Только никому не нужная гордыня и самолюбие. А ведь у Неё скоро день рождения.
Девятого сентября.
Она часто шутила, что в дате этого маленького праздника содержаться три девятки. Одна — число, вторая — порядковый номер месяца. А третья — последняя цифра года, в который Она родилась.
— Я — роковая женщина, — часто говорила Она, ослепительно при этом улыбаясь. — Если перевернуть эти девятки вниз головой, то получаться три шестёрки…
Действительно, роковая. Никого ещё я не любил так сильно, как Её, ни о ком так не заботился и не беспокоился. Она вскружила мне голову с первых минут нашей встречи и сделала это настолько виртуозно, что я не могу опомниться до сих пор. И как бы я на Неё не злился и не обижался, буквально через несколько минут всё забывал и готов был валяться в ногах, вымаливая прощение.
Хотя…
Последний год нашей совместной жизни выдался действительно трудным. Ссоры и скандалы вспыхивали слишком часто, наверное, за этот год их набралось больше, чем за все остальные, прожитые ранее.
Почему?
Может быть, мы действительно устали друг от друга, и нам необходимо какое-то время пожить раздельно, чтобы в дальнейшем сохранить хорошие отношения? Пожалуй, на сегодняшний день, это самый приемлемый вариант.
Немного успокоившись, я откинулся на спинку сидения и включил автомагнитолу. Но, как специально, в приёмнике оказалась кассета с записью любимой песни моей жены.
Воспоминания окатили меня, словно ведро ледяной воды. За эти два дня я ни разу не удосужился подумать о том, как чувствует себя Дженни, что Она думает, чем занимается, да, в конце концов, есть ли у Неё что-нибудь в холодильнике? Какой же я всё-таки эгоист! Недаром в последнее время Дженни часто говорила, что я слушаю только самого себя! Нет, мне просто необходимо ей позвонить!
Открыв кое-как трясущимися руками крышку отделения для перчаток, я чуть не завыл от обиды. Перед тем, как уехать из дома, я поставил телефон на подзарядку, а взять его, естественно, забыл! Да и зачем мне было о нем вспоминать, если я уезжал от любимой женщины, чтобы не видеть и не слышать её!
Ярость и отчаяние нахлынули на меня с новой силой. Не сознавая, что делаю, я резко дёрнул руль влево и выскочил на встречную полосу.
Машины, которые неслись навстречу, принялись отчаянно сигналить. Успев опомниться, я вновь до упора вывернул руль и чудом избежал лобового столкновения.
«Надо быть повнимательнее, — сказал я себе, облегчённо вздохнув, — Так можно оказаться не в магазине, а в совершенно другом месте. И тогда не будет ни дня рождения, ни цветов к сентябрю…».
От этой мысли у меня сильно защемило сердце, и я невольно сбавил скорость.
И всё-таки, я тысячу раз прав в том, что нам необходимо расстаться на какое-то время! Гнев и обида поулягутся, ссоры забудутся, и отношения вспыхнут с новой силой. А на это время Джина заменит мне Дженни, ведь она на неё так похожа! Может быть, видя в ней молодую Дженни, я ещё сильнее буду любить свою жену…
Рассуждая таким самым, что ни на есть циничным образом, я въехал в город. На покупки ушло около трёх часов, я накупил кучу всевозможной снеди и по привычке взял зелёных яблок, персиков и маринованных огурцов, которые Дженни просто обожала. Проезжая по одной из улиц, я заметил сверкающую призывной вывеской ювелирную лавку, и, неизвестно почему, нога сама нажала на педаль тормоза.
Зачем я туда зашёл, я так и не понял. Может быть, опять сработал инстинкт привычки — я часто дарил своей Дженни драгоценные безделушки. Я заходился от восторга, глядя, как моя супруга рассматривает их, как, затаив дыхание, примеряет и, как Её глаза вспыхивают карим заревом благодарности. В тот момент я радовался с Нею, словно ребёнок — для меня не было ничего приятнее, чем дарить Дженни не только подарки, но и радость.