Домой шла на автопилоте. Виктор представился родителям и весь вечер обаял их как мог. Был в ударе. Лизину заторможенность списали на усталость от экзаменов. Намерения гостя были более чем прозрачны. Теперь дня не проходило без его посещений. Этому способствовал и отпуск перед новым назначением. В конце лета Лиза вышла за него замуж и вскоре уехала на место его работы - подмосковный аэропорт.
...Настоящая взрослая жизнь ошеломила и очаровала. На время мир сузился до "ты и я". Рождение сына всё уравновесило. Забыла ли она Гошу? Нет, конечно, но и виноватой без особой вины чувствовать себя тяжело. Лучше не вспоминать. Усилием воли.
Побежали месяцы, годы. Всё сложилось - преподавание в старших классах школы, умница сын, муж при люби-мой работе. В город юности Лиза смогла приехать лишь через десять лет - навестить родителей. До этого времени те сами подолгу жили "у детей", помогали растить внука, заканчивать учёбу, разгребать житейские проблемы.
Побывать в любимом городе - праздник для всех органов чувств. Но обольщаться не стоит. Юная романтика уходит раз и навсегда, остаётся умиление, к дежавю примешивается лёгкое разочарование, и прежнее воспринимается отстранённо, свысока.
Вот и Дворец культуры. Он в лесах, но внутри продолжает что-то функционировать. Из-за дверей звучат голоса, доносится нестройная музыка. Скорее в оркестровый зал. Лиза осторожно заглядывает и встречается взглядом
с Маратом Николаевичем.
- Вам кого? - и тут же - Элиза! Перерыв.
Он мало изменился, ну, может, чуть-чуть. Обрадовался встрече, неловко стало от его громких комплиментов: забавная симпатичная девчонка стала столичной штучкой. Разговорились, перерыв явно затянулся...
- Почему Вы не спрашиваете о Горенко? Он сейчас директор музыкальной школы. Иногда выступает с нами. Женат, двое детей. У него телефон в кабинете простой, легко запомнить.
Расстались тепло, со словами "будучи в Москве обязательно зайду". Хотя вряд ли "будучи".
Медленно шла через знакомый скверик, в голове вертелись цифры названного номера. Подумалось: а почему бы и нет?
С утра в день отъезда, поколебавшись, села у столика с телефоном.
Удалось с первого набора, и как гром небесный:
- Горенко слушает.
- Гоша, это Лиза, - от волнения затараторила. - Я сегодня уезжаю московским. Марат Николаевич дал твой телефон. Ты меня слышишь?
- Молчание.
- Я зря звоню?
Глубокий вдох и тихое:
- Я вас не знаю, - трубку положили.
Стало жарко и очень стыдно. Так тебе и надо! Молодец, Гошенька. Щёлкнул по носу. Москвичка липовая, Прасковья из Подмосковья. Тащи свой "грех" и дальше.
Фирменный поезд "Воронеж - Москва" задолго до отправления подавался к первой высокой платформе. Открытые окна находились как раз на уровне человеческого роста. Положив дорожную сумку в купе, Лиза встала у окна для "прощального взора". На перроне говорок, улыбки, неторопливые проводы. Прямо напротив - газетный киоск. Подосадовала, что не догадалась купить в дорогу журнал, и увидела, что сбоку от киоска стоит высокий молодой мужчина с белыми цветами в руках. Он был невероятно хорош: светло-серый костюм, голубая рубашка, синий галстук; густые чёрные волосы зачёсаны назад, брови вразлёт, румянец выдаёт волнение.
- Гоша!
Лиза вцепилась руками в металлическую настенную штангу. Позвать? Но горло перехватило и - ни звука. Мужчина стоял неподвижно и напряжённым взглядом скользил по вагонным окнам, пока его глаза не встретились с глазами пассажирки прямо напротив. Наверное, тут возникла невидимая никому "вольтова дуга", но секунда-другая, поезд тихо тронулся и перрон поплыл. Гоша не шелохнулся и, пока не скрылся вместе с киоском, не отрывал глаз от Лизы. Всё-таки "поговорили". И спасибо, что двинулся состав. Кто знает, сколько минут не хватило для безрассудного поступка - выйти из вагона. А что потом?
...Бородины - мои знакомые. Милые, приветливые, трудяги из трудяг. На своей даче они создали цветочное великолепие на зависть соседям-огородникам. Десятки видов и сортов, скомпонованных с большим вкусом. Цветоводством увлекаются оба, даже участвуют в выставках. Он - ещё крепкий, подтянутый, седой ёжик, хитрющие глаза, добрая улыбка. Она - располневшая в меру, но сохранившая осанку, быструю походку. Прямая спина и всегда причёсанная голова - следствие учительской закалки.
Право любоваться изысканной красотой их участка предоставлено детям и внукам, приезжающим на лето, а также некоторым друзьям. В этот круг вхожу и я. Однажды спросила Елизавету Сергеевну:
- Почему у вас нет белых королевских лилий? Могу поделиться.
Ответ меня удивил:
- Я их боюсь..............