========== Часть первая — похищенные дети ==========
Надежда, наверное, должна быть желтого цвета — цвета солнца.
— В Шире часто говорят о гномах, но никогда хорошее, — нехотя проговорил пожилой хоббит.
Присев на корточки, Дед Гэмджи, как он представился, взял в руки тяжелые, ладно сделанные садовые ножницы и довольно цокнул языком.
— Эка, какая прелесть! Вот это я у тебя, сынок, куплю… все тебе не так обидно, что зазря время потерял. Возьмешь сколько? – дружелюбно спросил он.
Усатый гном с бородой колышком хмыкнул. Потешный старик, этот хоббит! Давненько его сынком не обзывали! Родной отец так величал, а тут… сынок!
— Да два серебра за них… но вам, отец, за одну серебрушку отдам… только если скажете, отчего нас тут так не любят? Вроде гномы на хоббитов войной ни разу не ходили… на людей бывало, на эльфов бывало, а вы-то почто нас так не любите?
Старик Гэмджи почесал макушку, вздохнул, и встал, решительно хлопнув себя по коленкам.
— А по рукам, сынок! Ты мне ножницы за серебрушку, а я тебе историю за кружечкой пивка! Солнце-то вона как греет! Самое-то для холодного пивка-то!
Вот на это гном с радостью согласился.
— А в трактире вашем меня не выгонят? – полюбопытствовал он, принимая монетку у хоббита. – Сами говорите, гномов тут не любят. Сунусь, а попросят по-хорошему…
— Эт другое дело! – важно возразил дед Гэмджи, и, с любовью огладив инструмент, осторожно устроил его в своей плетенной корзинке среди овощей, завернув в чистую тряпицу. – Почто же выгонять? Коли ты за пиво платишь, а?
И хитренько так с весельем глянул на чернокосого гнома. Тот беззлобно рассмеялся:
— Ох, и жук ты дед! – улыбнулся мориец в ответ. – Так и быть, пиво с меня!
Вот так, если подумать и узнаешь все на свете.
И прежде всего, как к твоему королю в чужой стране, якобы «дружественной» относятся… а от этого, как говориться, и плясать дальше можно.
*** *** *** *** *** *** *** ***
… Хоббиты народец опрятный, чистенький, но потешно важный. Фрерину-Бофуру тут очень даже нравилось. Если бы еще здешний народ не косился с подозрением, да симпатичные хоббитянки не вздрагивали бы от одного его вида, подхватывая на руки своих кудрявых малышей, так и вовсе здесь было хорошо.
А так, напрягает…
Трактир у хоббитов был на подобие норы устроен в холме. Полздания снаружи, представляя из себя крепкий такой домишко из мелкого серого камня, а половина будто врастала в зеленый покатый холм. У трактира был дощатый навес на улице, тянущийся широкой полосой от края до края, а под ним стояли чинным рядком аккуратные зеленые скамеечки и столики. Одно удовольствие за такой столик в летнюю жару присесть да душевно пивка попить.
— Ну, рассказывай дед, — с улыбкой велел полушутя Фрерин, когда хозяин трактира принес им пива, тут же сбежав прочь.
Правда, деньги взять не забыл… сразу плату взял кстати говоря.
Дед Гэмджи неспешно пригубил пиво, довольно чмокнул губами, и проговорил в ответ:
— Да что тут говорить-то? Темная вышла тогда история, — старик-хоббит сокрушенно качнул головой. — Давно это случилось, лет десять тому назад с лишним. Я тогда у Бэггинсов работал. Сад у них был заглядение! А уж розы! Колючие, правда, заразы… сколько я руки об них поколол! Мне бы тогда твои ножницы… так о чем это я?
— О Бэггинсах и темной истории, — услужливо подсказал Фрерин, терпеливо продолжая ждать рассказа.
— Ах, да! Бэггинсы… эсквайры! Не пальцем деланы были, во как! Нора у них была самая большая, богатая… с водопроводом, представляешь?
Не, Фрерин не представлял…
— Вот. Сынок у них был. Смешной такой паренек, нос кнопкой. Сказки любил. Про дальние земли, ельфах всяких там… все носился с щепкой… я ему в подарок как-то взял да и выстругал из щепки мечик игрушечный. Так радовался… другой хоббитенок так сладкому пирожку обрадуется, а этот прыгал от счастья… за щепку эту, да… — вздохнул дед Гэмджи. — Совсем малек тогда был. Мне по пояс, не больше. Родители в нем души не чаяли, и как он пропал…
— Пропал? – переспросил Фрерин.
Хоббит печально покивал.
— Пропал, пропал бедняга! Украли его. Прямо из кроватки темной ночью, так-то сынок!
— Да ну? – пробормотал Фрерин.
Да уж, ужасная история! Когда твой ребенок пропадает ночью… из родного дома!
— Надеюсь, его нашли? – понадеялся он.
— Нет, не нашли, – грустно ответствовал дед Гэмджи. – Говорят, Бэлладонна тогда так кричала, так плакала! Еще бы! Какая же мать такое выдержит?! Хотела сынка разбудить, в комнатку его заходит… а окошко на распашку. По полу огромные следы от сапог и одеяльце смятое на полу валяется…
Хоббит замолчал, допивая с расстроенным видом пиво. Фрерин тоже помолчал, но, поняв, что хоббит не торопится с рассказом, спросил:
— И что?
— Да ничего! – вздохнул вновь хоббит. – Гнома говорят тогда видели. И что он с такой злобой, с такой завистью на детей смотрел… его искать кинулись тот час. Мужики собрались, разделились на группы… и мистер Бэггинс сам сына искать пошел с двумя кузенами. И, кажись, нашли… мертвыми их нашли. Убили их. Явно топором зарубили…
Фрерин дар речи потерял от такого поворота.
— Белладонна как мужа да сына потеряла, помешалась. Ее часто у реки видали. Сидела там с отрешенным видом, никого не признавала. А потом будто привиделось ей что… закричала и в воду с головой бросилась. Утонула.
Помолчали.
— Вот с тех пор самых, — медленно проговорил пожилой хоббит, — и не любят у нас гномов. Говорят, они часто детей воруют. Для всяких темных дел.
— Неправда это! – не выдержал Фрерин. – Да быть такого не может, чтобы гном чужих детей воровал!
— Не может, не может… откуда ты знаешь? – дед Гэмджи вдруг очень остро и холодно посмотрел на молодого гнома. – Ты других по себе не суди! Ты бы ребенка у матери бы не отнял, а вот другой гном… что у него на уме? У каждого народа свои подлецы, вот что я скажу!
Фрерин и рад был бы возразить, стукнуть кулаком по столу… да глупо это было как-то.
Тут не кулаками по столу стучать, тут надо делом доказывать… а как?
*** *** *** *** *** *** *** ***
— Большего бреда я не слышал, — сказал брат.
Фрерин кивнул, соглашаясь.
— Бред, да только…
— Что, только? – недовольно переспросил Торин.
— Гнома видели многие, раз. Бэггинса и его кузенов убили – два. Даже если гном и не украл мальчика, но то что он убийца… сам понимаешь. А третье…
— Да говори уже! – не сдержался Торин, с досадой смотря на него.
— Ри помнишь? У них говорят тоже мальчишка в свое время пропал. Потому в семейке так над самым младшим трясутся, шагу ступить без пригляда не дают.
— Думаешь, эти истории связаны? – проницательно вопросил Торин, устало потерев переносицу.
Фрерин почувствовал укол совести. Может, не стоило по возвращении тут же нагружать брата такими сведениями? Да и поздно уже, заполночь… а брат все с бумагами, счетами… устал он.