Она сидела в машине, сжавшись в комочек, а Збышек вышел посмотреть и даже поздоровался с кем-то в толпе зевак. Одна мысль стучала в висках: ‘Только бы не узнали!"
Спустя некоторое время Збигнев вернулся. У машины он поговорил с кем-то по мобильнику и сел за руль с довольным выражением лица. Потом обернулся и обнял ее крепко-крепко. От него пахло дымом и еще чем-то химическим, но все эти запахи не могли перебить его запах, запах возбужденного мужчины.
В эту ночь она впервые была у него до самого утра, и ее огонь, кажется, разжигал мужчину с каждым разом только сильнее и сильнее. Она даже не могла потом вспомнить, как они уснули. Пьяные от адреналина, пьяные от страсти, пьяные без вина.
Через два дня он позвонил ей и попросил приехать. Сказал, что машина в ремонте, и что не сможет заехать. Но очень, очень ждет. И голос его так дрожал от возбуждения. Она еле досидела последнюю лекцию и вызвала такси.
Машина стояла у подъезда. И, судя по выпавшему снегу, сегодня с утра он никуда не ездил. Рядом стояли еще две машины, но на них Уршула не обратила внимания.
Она открыла дверь собственным ключом, теперь он у нее был, и вошла. Скинула в прихожей пальто и хотела уже снять сапоги, как раздался звук ключа в замке, и в квартиру вошел совершенно незнакомый мужчина. Он подхватил ее за руку и потащил в комнату.
В маленькой комнате было необыкновенно много народу. Ноги девушки подкосились, и она, наверно, упала бы, если бы не держащий ее теперь обеими руками мужчина. Во всяком случае, стало совершенно невозможно дышать.
— Действительно, не обманул, быстро приехала.
Збышек сидел на стуле, губа распухла, половину лица заливал синяк. Его придерживал за плечо мужчина в кожаной куртке. А к ней обращался другой. Его она хорошо помнила, тот, которого они пугали у супермаркета.
— Ну, что же не смеёшься, курва? Если бы была моя воля, я тебя бы прямо здесь порвал. Но ничего, я подожду, я терпеливый.
Мужчина подошел к девушке и взял ее за подбородок. Уршула чувствовала, что слезы уже проложили свои дорожки по щекам. Было так страшно. И она не знала, что все это значит, что будет.
— Жаль, жаль, что за тебя кто-то предложил столько денег. Говорят, редкий экземпляр.
Он отпустил ее и отвернулся.
— Но за него никто ничего не обещал. А он, видишь, какой молодец, пару раз по морде получил и сразу тебе, любимой, позвонил. Так что не любит он тебя, не нужна ты ему.
Он отошел от девушки и внезапно резко ударил Збышека. Потом еще и еще. Второй держал парню руки за спиной, а "квадратный подбородок" бил.
Уршула закричала и попыталась вырваться, но ее держали крепко. Единственное, что она смогла сделать — это закрыть глаза, но стоны Збигнева прорывались сквозь ее рыдания.
А мужчины уже повалили парня на пол и начали бить ногами. Она не могла, она просто не могла больше этого слышать, и в ней начал нарастать протест. Она не хотела, пыталась сдержать себя, но все происходило помимо её воли. Эта горячая волна переполняла Уршулу и требовала, требовала выхода.
Она с трудом разлепила почему-то ставшие совсем сухие губы:
— Не надо. Я прошу.
Бандит вернулся к ней. Его лицо искажала нескрываемая злоба:
— Не надо? Ах ты, дрянь!
Звук пощечины сухо прозвучал на фоне учащенного дыхания четырех мужчин, и она не смогла удержаться, выпустила это из себя. Сначала раздалось рычание, переходящее в нечленораздельный визг, и мужчина выскочил у нее из-за спины, размахивая руками, превратившимися в два огненных крыла. Пламя мгновенно перекинулось с рук и охватило все тело. Стоящий перед ней успел только открыть рот, из которого вырвался огненный язык. Через секунду огонь уже полностью охватил всех троих бандитов, превратив их в ужасные огромные подобия распустившихся бутонов. От их тел он метнулся, перебежал на шторы, книги на полках, обивку мебели.
Уршула пыталась тащить Збигнева к двери квартиры, она пыталась, но сил было мало, очень мало. И нечем было дышать. Был только огонь. И она.
Потом двери рухнули, и кто-то огромный подхватил девушку на руки.
— Извините, вы ординатор отделения неотложной помощи?