В ответ Джереми лишь поморщился и направился вверх по ступеням, чтобы, наконец, скрыться ото всех в своем кабинете. Этот демонов день уже ничто не сможет сделать хорошим.
Солнце уже скрылось за крышами соседних домов, и над входом в здание департамента полиции пятого округа зажегся красный свет фонаря. «Как в борделе, – раздраженно подумал Джереми. – Нужно сменить заклинание».
В глаза будто песка насыпали, а виски нещадно ломило от многочасового чтения заявлений и отчетов. К вечеру еще и светильники начали мигать, периодически погружая кабинет во мрак. Что за день-то сегодня?!
– Маде, – крикнул комиссар.
В приемной тут же скрипнул стул. Секретарь, юноша лет двадцати, зашел в кабинет, оправив форменный китель.
– Да, шеф.
– Что со светом?
– Светильники разрядились, наверное.
– Я же неделю назад лично заряжал, – нахмурился комиссар.
– Ну, тогда убавили.
– Так разрядились или убавили?
– Сейчас сбегаю проверю.
Джереми раздраженно махнул рукой.
– Не надо. Анри не появлялся?
– Он у себя в прозекторской, – секретарь замешкался, – с дамой.
– С трупом, ты хотел сказать?
– Нет, еще пару часов назад она была вполне живой. Представилась новым ассистентом мсье Будье и попросила дело об убийстве девушек.
– И вы дали?
– Мсье Будье подтвердил, что мадемуазель Малади действительно является его ассистентом, и только после этого я передал ей материалы. Прошу прощения, шеф, нужно было сначала спросить вашего разрешения.
– Ничего. Я разберусь.
Джереми устало потер глаза.
– Вы уже закончили на сегодня?
– Да. Можешь идти домой.
– До завтра, шеф.
– До завтра, Маде.
– Что ж, на сегодня и правда хватит, – сказал сам себе Джер, когда в приемной хлопнула дверь за секретарем. – А по пути можно спуститься к Анри и посмотреть, что там у него за таинственная болезнь[1].
С этими словами мужчина поднялся с кресла, снял с вешалки свой редингот и направился к выходу.
[1] La maladie – (фр.) болезнь
Путешествие шестое. Гадость и слабость
Я уже почти преодолела последнюю ступень на крыльце здания полиции, когда мимо меня, мазнув по щеке крылом, пронесся ворон. Облезлый, едва сохраняющий материальную оболочку, он врезался в дверь, выронив из лап свою ношу, вспыхнул и сгорел моментально, оставив после себя лишь искры остаточного заклинания поиска. У матери-настоятельницы тоже был магический вестник, но выглядел он как небольшого размера голубь, способный поддерживать свое тело на протяжении долгого времени. Этот же бедолага был совсем слабым, сил хватило лишь на перенос.
Я подхватила тлеющий треугольник письма, стряхнув голубоватую пыль остаточной магии, и вчиталась в скачущие строки: «Любезная ассистентка! Прошу немедленно явиться в департамент полиции, что находится по улице Петит Аклус, дом тридцать три. Если до сих пор читаешь сие послание, значит ты нерасторопная курица, которая не знает значение слова «немедленно». Анри Будье». Стоило мне дочитать последнюю строчку, как письмо разделило участь своего носителя. Мой начальник, по всей видимости, не любит попусту тратить силы.
Сегодня приемная зала встретила меня шумом и сутолокой. Плач, ругань, причитания, крик и даже молитва раздавались со всех сторон. По широкому помещению приемной носились взмыленные полицейские в форме, попутно пытаясь отцепить от себя какую-нибудь голосящую женщину, не пнуть корзинку и докричаться до собеседника. За решеткой, вцепившись в железные прутья, горланил похабные песни мужчина в такой грязной одежде, что определить их первоначальный цвет не смог бы даже сам обладатель данного тряпья.
– Так выпьем же, братцы, за Молли, что сдохла, завидуя нам, – проорал он и вдруг оживился, увидев меня. – Какая милашка! Эй, куры, закиньте эту сладкую мордашку к нам. Хочу узнать, почем нынче такие крали.
Я спешно протиснулась к дежурному – хмурому мужчине с темными волосами, припорошенными сединой.
– Мадемуазель, вы к кому? – перекрикивая гомон, обратился ко мне полицейский за конторкой. Очки у него съехали на самый кончик носа, поэтому смотрел он на меня, высоко запрокинув голову.
– К мсье Будье. Я его новый ассистент.
– Подождите минуту, – кинул он мне, а потом крикнул куда-то в сторону: – Свяжи меня с Анри.