«Бредет старуха по проселкам…»*
Вл. Бакрылову
Бредет старуха по проселкам
С неизменяющей клюкой,
Твердит молитвы тихомолком,
Крестясь дрожащею рукой.
Заклятьем отвращает беды
И светит – сквозь всегдашний страх –
Огонь пророческого бреда
В полупотухнувших глазах.
Идет – и сковывает нивы
И города тяжелый сон,
Но путь старухи юродивой
Уже исчислен и свершен.
Вотще твердит: «Да будет чудо!
Пускай молитвой исцелюсь!»
Не ждать спасенья ниоткуда
Тебе, поруганная Русь,
Пока огнем негодованья
Не вспыхнешь в гордости своей,
Не позовешь для новой брани
Твоих несмелых сыновей.
Мы ждем во сне глухом и темном,
Покоясь в равнодушном зле,
И каждый путником бездомным
В родной скитается земле.
«Господи, с последнею мольбою…»
Господи, с последнею мольбою
Именем Твоим,
Мы последний раз перед Тобою
Ныне предстоим.
Одарив Твоей одеждой новой
Любящих невест,
Нам Ты отдал свой венок терновый,
Деревянный Крест.
Поползли мы, полные печали,
В прахе и пыли,
Крепко к сердцу Твой венок прижали,
Честно берегли.
Впились терны с болью небывалой
В страждущую грудь;
Обагрился кровью ярко-алой
Одинокий путь.
И, когда спустились на дорогу
Сумрак и закат,
Мы в крови своей, моляся Богу,
Омочили плат.
И, следя за истекавшей кровью,
Боль запечатлев,
Позабыли преданность сыновью –
И очнулся гнев.
Альный плат зажегся перед нами
Верною звездой
И повел суровыми тропами
На заветный бой.
Нас, идущих за последней бранью,
На ином пути,
Отложивших крест и покаянья,
Господи, прости.
«Всегда и всюду и с тобою…»*
«Люблю тебя в облике рабьем».
Всегда и всюду и с тобою
У неразгаданной черты,
Но не смиренною рабою
Ко мне в мечтах приходишь ты.
И не распутною черницей,
В мерцаньи гаснущих свечей, –
Я вижу в огненной зарнице
Лицо владычицы моей.
В ржаных полях, вспоенных потом,
В гуденьи верного станка,
Великим правит поворотом
Твоя надежная рука.
Пора, пора! Пускай кадила
Еще струят священный дым,
Но ты ушла, ты изменила,
И твой порыв неудержим.
В краю испуганном и нищем
Окончи тягостные дни
И перед ярким полотнищем
Хоругви ветхие склони.
Не крест, но сталь. На смутном небе
Не видно знамений. Иди.
Твой час настал, и вынут жребий
И сорван крест с твоей груди.
А на распутьи всех распутий,
Где распят плачущий Христос,
Взнеслись кровавые лоскутья
Предвестником грядущих гроз.
Дракон*
Памяти Вл. Соловьева
(Венок сонетов)
I
Давно забыт обет земного рая,
Среди жестоких ежедневных сеч
Трибун молчит, смущенно обрывая
О вольности затверженную речь.
Предчувствие трепещет, угасая;
Пленительной надежды не сберечь,
И в первый день восторженного мая
Не упадет тяжеловесный меч.
К минувшему не может быть возврата
Тревожная душа ослеплена,
И брат уверенно пошел на брата.
Недобрая задача решена,
Свершилася постыдная утрата,
Тяжка братина бранного вина.
II
Тяжка братина бранного вина.
Вдвойне тяжки ненужные укоры.
Когда земля огнем озарена
И вскрыт ларец карающей Пандоры.
Чья б ни была проклятая вина,
Теперь оставим бешеные споры:
Судьба с судьбою тесно сплетена
И явится таинственное скоро.
Великих чаяний плохой сосуд,
Мы не смогли, в словах изнемогая,
Остановить неизбежимый Суд.
И вот – судьба настигла роковая
И полчища несчетные идут,
Старинную Европу раздирая.
III