Но за чем? За агонией жертвы или за деревней неподалеку?
Во время осмотра места преступления Тереза отметила, что глаза чучела устремлены на деревенскую колокольню, и это ее потрясло.
— Отсутствие рта намекает на немоту, — вставил Гардини.
— Таким образом убийца экранирует эмоции, — пояснила Тереза. — Мы не знаем, что он чувствовал в тот момент — злость или страх, беспокойство или возбуждение.
Заместитель прокурора тяжело вздохнул.
— Убийца не оставил нам ничего, что могло бы указать на его мотивы, — пробормотал он.
— Он и не собирался ничего оставлять, — поправила его Тереза. — Не думаю, что мы имеем дело с обычной забывчивостью.
— Почему ты пришла к такому выводу?
— Да потому, что он выверил все до мелочей. Вероятно, долго вынашивал свои фантазии. Мы должны были обнаружить жертву именно в таком виде. Помните силки из бечевки? Наш убийца — перфекционист.
— Значит, он довел нас до определенной точки, а затем решил спутать нам все карты?
Тереза кивнула.
— Мне кажется, отсутствие носа — тоже своего рода знак, — проговорила она. — Обоняние — более чувственное восприятие, чем зрение. И тесно связано с половым влечением…
— Если ты права, то какой вывод из этого напрашивается?
Тереза потерла глаза. От нее ждали не просто ответа — от нее, как всегда, хотели озарений, способных помочь раскрыть преступление прямо здесь и сейчас. Или, на худой конец, хотя бы выбрать правильное направление расследования.
— Слишком рано говорить о выводах, — ответила она.
Однако Гардини и не думал отступать.
— Скажи только, что у тебя на уме, — четко произнес он, и мягкость в его тоне уступила место настойчивости.
— Я пока не готова ограничиться какой-то одной версией, — ответила Тереза тем же тоном, не глядя на Гардини.
Тот придвинулся к ней почти вплотную.
— Не беспокойся, — заверил он, — никто не собирается тебя ограничивать, пока ты не определишься с версией.
— Я вам не гадалка на кофейной гуще, — прошептала она тихо, чтобы ее не услышали на галерке.
— Никто этого и не говорит, — вмешался главный следователь. — Но ты никогда не ошибаешься. Или почти никогда. Поэтому мы и настаиваем.
Она вздохнула. Им не понять тяжести стоявшего перед ней выбора.
— Я пока не вижу четкой картины, — начала она. — Но если отсутствие органов чувств не случайно, то мы имеем дело с глубоко подавленной, сексуально нездоровой личностью. Однако не стоит торопиться с выводами, — вернулась она к объяснениям.
Теперь фотографии на экране изображали снятые с разных ракурсов часы жертвы, пристегнутые циферблатом внутрь к ветке, заменявшей запястье. Тереза не имела ни малейшего понятия, что это могло значить.
— А глаза жертвы? — шепотом спросил Амброзини, теребя кончики подернутых сединою усов. Он не оставлял их в покое в течение всего разговора.
— Мы их не нашли, — ответила она. — Возможно, их утащили птицы. Или прихватил в качестве трофея убийца. У зрения огромный символический смысл. С его помощью человек изучает, наблюдает и оценивает все вокруг, — пояснила она, жестикулируя. — Зрение пробуждает желания, порой запретные. Считается, что глаза — зеркало души. В этом есть доля истины: убийцы часто завязывают глаза своим жертвам, прежде чем нажать на курок.
Гардини обернулся. Тереза почувствовала на себе его недоумевающий взгляд.
— Трофеи, символы… Мы имеем дело не с серийным убийцей! — наконец подытожил он.
Тереза лишь пожала плечами, вперив взгляд в мелькавшие на экране фотографии.
— И все-таки здесь есть что-то ненормальное, — заметила она. — Думаю, с мотивом придется повозиться.
— Психическое расстройство налицо — мы этого и не отрицаем, однако…
— Дело не только в этом.
— А в чем?
Терезе не хотелось этого говорить, но если в поведении убийцы действительно превалировал психоз, то это противоречило скрупулезности, просматривавшейся в других деталях преступления.
Либо ты полный псих, либо — холодный и расчетливый убийца. Одно из двух.
— Думаю, многое прояснится после разговора с патологоанатомом, — ушла она от ответа. — Я возьму с собой этого новенького, Марини.
Главный следователь утвердительно кивнул.
— Хочешь его помучить? — тихо спросил он с легкой усмешкой.
Тереза искоса взглянула на новичка. Марини стоял прислонившись к стене. Судя по его непрезентабельному внешнему виду, попытки очистить перепачканную одежду при помощи мыла и воды оказались тщетны.