Первая встреча проходила в небольшой комнатке, похожей на стереотипный брифинг-рум: складные стулья, старый потолочный стереопроектор, плакаты на стенах -- отчего-то тематические из серии о гражданской обороне. Четыре девицы расселись треугольником: в первом ряду посередине -- европейки Ясмина Клеман и Анна-Ловиса Оскарссон, на камчатке, ближе к окну -- Ю Томацу, в другом углу, у стены -- Токо Байи. Нет, не брифинг-рум, а школьный класс во время эпидемии гриппа на пороге карантина. Наверное, именно поэтому я приняла в самом начале интонацию старорежимной учительницы -- только что без "здравствуйте, садитесь":
-- Так вот, зовут меня Марьям Зауровна, и я теперь -- ваш новый инструктор по безопасности...
-- Ма-За, -- прервала меня Ясмина.
-- Что? -- не поняла я.
-- Мы тебя так будем называть, по инициалам -- "Ма-За". Так удобнее, -- выражение лица маленькой парижанки было одновременно невинным и хамским.
Вот тебе раз: рта не успела раскрыть -- уже присвоили кличку. Республика ШКИД какая-то. С чего бы с порога такие наезды? Да, на форумах серчеров идет ругань -- приставили, дескать, надсмотрщиков из силовых структур, но, может, разобраться надо сначала, а не гнать волну?
Сначала я растерялась. Отвечать агрессией или угодливо улыбаться -- в данном случае одинаково плохие варианты. Но тут меня осенило.
"Ма-за".
Mother.
Мама.
-- Да, Ясмина, -- я попыталась улыбнуться как можно нежнее. -- Теперь я -- твоя мама.
Результат превзошел все ожидания. Смуглокожая девчонка с ярко-красной шевелюрой сорвалась с места с таким бешенством, что опрокинула стул, и шведка, обхватившая ее в последний момент за поясницу, несмотря на всю разницу в габаритах, удерживала подругу с ощутимым напряжением.
-- Ты! Да как ты смеешь! Да кто ты вообще такая!? Фараониха старая! Кто тебе дал право!? -- Ясмина размахивала кулаками практически у меня перед носом, и это явно не было похоже на контролируемую истерику в стиле "держите меня семеро".
-- Нет, так вы точно не заведете себе друзей, товарищ инструктор, -- Оскарссон, наконец, сумела надежно зафиксировать взбесившуюся парижанку.
-- А у меня в принципе и не было никогда друзей, -- ответила я таким тоном, что даже Ясмина поперхнулась очередным ругательством. -- И семьи тоже не было. Ни черта у меня не было в жизни. Я старая дева и социофобка...
И тут громко рассмеялась Ю. Настолько звонко и искренне, что обе европейки невольно обернулись.
-- Извини, -- обратилась она ко мне. -- Это я не над тобой смеюсь. Ты мне нравишься. Ты хорошая, хоть и странная. А Ясмина -- дура и сама виновата.
-- Не, Лу, ты слышишь это? -- возмущенная Ясмина совсем уже забыла про меня. -- Кто вчера весь вечер ныла, что нам пришлют армейского сержанта и ходить мы теперь будем только строем?
-- Да ты сама вчера паниковала больше всех, -- оборвала ее впервые вмешавшаяся в разговор Токо. -- Послушайте, мама, -- непривычное слово она выговаривала с осторожностью, словно боясь поранить язык. -- Нам тут не сержант нужен и даже не нянька, а хороший психиатр, если честно. Мне в том числе, не отрицаю. Так что приготовьтесь к разным неожиданностям, если думаете тут остаться надолго.
-- Психиатр? -- переспросила я. -- Найдете такого -- чур я первая в очереди...
И в этот момент нам всем стало понятно, что мы сработаемся. Через пару недель иначе как мамой мои девочки меня не называли. А через полгода я поймала себя на том, что нашла настоящую семью -- больше, чем товарищей и подруг. И вместе с тем -- обрела подспудный страх однажды все это потерять. Ведь где-то в основе наших отношений лежала ложь. Моя ложь.
А я уже знала, что ложь мои дочери категорически не переносят.
-- Отойди, пожалуйста, -- ствол автомата Токо ощутимо подрагивал, очень плохой знак.
-- Ни! За! Что! -- отчеканила Ясмина, приняв позу то ли гандбольного вратаря, то ли витрувианского человека.
-- Лу, убери ее, не доводите, -- скомандовала Токо.
Никто из нас не сдвинулся с места.
-- Да вам что, жить надоело? -- голос Токо сорвался, она смотрела на нас дикими глазами, водя стволом из стороны в сторону.
"Мама, я пока никому ничего не сообщала. Плюс ко всему отрубила запись. Мы должны успокоить Токо, она же наша сестра. Сделай что-нибудь, пожалуйста, ты же была на войне, у тебя опыт..." -- сообщение Ю в личку снова напомнило мне, что за безопасность здесь отвечаю я и только я.
-- Токо, если ты думаешь, что у тебя мало времени для того, что ты хочешь сделать, -- ты ошибаешься, -- начала я. -- Ю только что написала мне, что не стала поднимать тревогу и даже запись отключила. Так что времени у нас куча -- чтобы прийти к решению, которое устроит всех.
-- Это правда, -- подтвердила Ю.
-- Не веришь? -- продолжила я, глядя прямо в глаза азанийке. -- Зря. Я ведь здесь человек относительно новый, ты знаешь Ю дольше меня и должна понимать ее с полуслова. Она ни за что не поспособствует тому, чтобы тебя посадили в тюрьму.
-- Ну хорошо, -- чуть расслабилась Токо. -- Дальше что?
-- Сначала, девочки, я хочу перед вами всеми покаяться, -- тут я оглянулась и, наткнувшись на взгляд Мики, поправилась: -- То есть девочки и мальчик, извини, не могу привыкнуть. Ясмина правильно сказала -- у нас между собой не должно быть никаких секретов. А я очень долго скрывала от вас...
-- Если ты о том, что вы спите с Ю, так это давно все знают, -- перебила меня бесцеремонно Ясмина.
"А я тебе говорила, -- написала мне Ю в личку, сопроводив фразу парой обидных смайликов. -- А ты все боялась, как они воспримут, не будут ли ревновать, не развалится ли коллектив. Угу, сейчас, прямо с горя все умерли от наших с тобой отношений."
-- Подождите-ка, я не...
-- Кстати, странно даже, -- продолжала парижанка. -- Значит, спите вместе вы, а лесбиянками все считают нас с Лу. Вот и с парнями ни черта не получается...
-- Ты попробуй хоть раз на романтическое свидание прийти без подруги и шокера, -- посоветовала Ю. Токо, не выдержав, фыркнула, но тут же опомнилась:
-- Так, какого хрена вы мне тут спектакль разыгрываете?
-- ТИХО ВСЕМ!!! -- вспомнив свою военную карьеру, заорала я. Кажется, подействовало. Набрав побольше воздуха, одной сплошной скороговоркой я выдала:
-- На самом деле я являюсь секретным агентом тайной организации старых революционных борцов, занятых спасением мира. А теперь заткнитесь, пожалуйста и дайте раскрыть нормально тему, хорошо?
К концу войны КОРД, как все похожие организации, созданные в отчаянных условиях и в отчаянные времена, имел самые широкие полномочия и функции -- от внешней разведки до борьбы с бандитизмом и спекуляцией. После учебки меня, видимо, из-за имени, хотели распределить в "кавказский отдел" -- проблема территорий бывшего Имарата, где власть захватили левые националисты вроде "детей Зелимхана", где коммунисты все еще не восстановили численность и влияние после резни, устроенной исламистами в самом начале войны, становилась все острее, в специалистах по Кавказу все заинтересованные ведомства испытывали большую потребность, но в моем случае ошибка разъяснилась достаточно быстро. Когда я рассказала на комиссии по распределению, что мое знание региона ограничивается дюжиной азербайджанских слов, что, несмотря на вопиюще неславянский профиль, я являюсь "человеком русской культуры" в гораздо большей степени, чем известный семинарист, интерес ко мне сразу поугас. Словом, отправилась я домой, в Белгород, работать в отделе по борьбе с политическим бандитизмом.