— Нет, мы должны обязательно преподнести цветы! — решительно сказала Настенька. — Ты думаешь, им легко? А едут. Нет, только цветы.
— Ну и попросим их у Деда Мороза, — усмехнулась Катя.
Она была старше Настеньки на полгода и относилась немного снисходительно к своей подруге, которая вечно что-нибудь выдумывала. Кроме того, она была девушкой застенчивой, тихой, и ей всегда хотелось жить как-то попроще и поскромнее.
— А ты не смейся! — горячо возразила Настенька, хотя и понимала, что подруга нисколько не смеется, а так, еще не расшевелилась. — Хотя бы у Деда Мороза.
— Ну и попроси... — покорно проговорила Катя и лениво потянулась, хрустнув суставами пальцев. Всю ночь она читала «Королеву Марго» и сейчас действительно хотела спать.
— Катька, не спи! — разозлилась Настенька. — Надо же что-нибудь предпринимать, бесчувственный ты человек!
Катя прыснула от смеха. Нет, эта Настенька положительно ненормальная. Разве она, Катя Горбунова, не понимает, что комсомольцев с Украины хорошо бы встретить с цветами? Но их нет! При чем же тут бесчувственный человек?
В Катином доме всегда было чисто, уютно и немного скучно: строгая мать ревниво блюла порядок. Предметом особой ее страсти был куст олеандра, росший в большой деревянной кадке. К тому времени олеандр уже цвел. Розовые пышные шапки цветов чуть покачивались на тонких гибких стеблях, источая пряный аромат.
— Гляди-ка, цветет, — проговорила Катя. — Мать всю зиму ухаживала, вот и цветет...
— А у нас герань распустилась, — подхватила Настенька, — алая-алая, ну, прямо как кровь! И у Капустиных тоже, и у Веры Сидоровой, — она вдруг смолкла и всплеснула руками: — Идея! У меня идея!..
— Какая? — насторожилась Катя.
— Пойти по домам и попросить по комнатному цветку. Кто что сможет, то и даст. Вот и соберем букет.
— Да?! — заволновалась Катя. Настины идеи ее всегда в конце концов покоряли, и она делала так, как хотела подружка. — Только вот соберем ли? Пожалеют...
— Не пожалеют! — уверенно заявила Настенька.— Ты понимаешь...
— Я-то понимаю, а вот другие... Мама всю зиму ждала, когда олеандр зацветет...
— Ну, знаешь... — горячо заговорила Настенька.— Разве они не оставили у себя на Украине и цветы и сады, да еще какие? Неужели жалко будет для них по одному цветочку? Только по одному! Вот хотя бы твоей матери. А ну, давай спросим у нее.
— А чего спрашивать? — решительно сказала Катя.
Она взяла ножницы и бесстрашно отстригла один цветок. Вздрогнул и замер стебель. Катя зажмурилась и срезала второй. Две пышные розовые шапки горделиво покачивались в ее руке.
Подруги оделись и вышли на улицу. Синеватые сумерки уже опускались над городом.
— С кого начнем? — спросила Катя.
— Пойдем к Серафиме Ивановне, — сказала Настенька. — Она не откажет, — и, пряча под шубкой драгоценную ношу, завернутую в газету, Настенька устремилась вперед, увлекая за собой подругу.
Душа у нее звенела, и все существо было преис-' полнено такой гордости, что она с искренним сожалением посматривала на прохожих, которые и не подозревали, какое важное событие остается для них неведомым. Маленькая и кругленькая, она катилась как колобок впереди Кати, косолапо вышагивающей в своих больших подшитых валенках.
Серафима Ивановна, известная в городе портниха, была общительной, ласковой и сердобольной женщиной. Она вечно что-нибудь советовала, громко сочувствовала чужому горю и никому ни в чем не возражала. Девушки двинулись прямо к ней, зная, что у нее все подоконники заставлены цветами.
Портниха жила в старинном деревянном доме с вы. соким крыльцом и окнами с глухими тяжелыми ставнями.
Она пригласила девушек в комнату, усадила на мягкую кушетку и сразу же заулыбалась, затараторила, отложив шитье. От обилия цветов у Настеньки захватило дух. Тут были и строгие фикусы, и бледные чайные розы, и яркие фуксии с фарфоровыми, точно неживыми, колокольчиками цветов. Комната напоминала оранжерею.
— Ну, давайте, давайте показывайте, что вы там принесли, — сказала Серафима Ивановна, кивая на газетный сверток. — Что вам сшить, девочки? Летние платья?
— Нет, — смущенно ответила Настенька. — От имени комсомольцев и молодежи города мы просим вас, Серафима Ивановна, подарить для общего дела несколько комнатных цветов.
— Цветов? — удивилась портниха. — Для какого же это общего дела?
— Сегодня ночью прибывает первый эшелон комсомольцев с Украины. Они будут жить в клубе мелькомбината, а потом на тракторах и машинах выедут дальше. Мы решили собрать для них букет живых цветов.
— Ах, вот как! — воскликнула портниха и вся просияла. •— Это очень мило! И много вы уже насобирали?