– Боже, дите, что с тобой случилось? – испуганно спросила работница столовой.
– Меня избивает отец, умоляю, помогите мне, – заплакала Роза, чем вызвала еще больший ужас у женщины, – меня не кормили со вчерашнего дня, мне пришлось залезть сюда, чтобы хоть что-то поесть.
Женщина замолчала, словно решая, как ей поступить дальше.
– Так, – взяла себя в руки работница столовой, – значит, сейчас я поставлю чайник и насобираю тебе завтрак. Будешь есть, а я вызову полицию.
Роза послушно кивнула головой в знак согласия.
Полиция приехала быстро. Работница столовой встретила полицейских, и, провожая их к девочке, беспрестанно рассказывала подробности произошедшего, причитая: «просто ужас», «чудовищно», «разве можно так с детьми»…
Увидев ноги девушки, покрытые синяками, полицейские зафиксировали побои и вызвали социальную службу. Роза в подробностях рассказала про регулярные избиения, про запирание на всю ночь в подвале, про угрозы и наказания в виде отказа в еде. Казалось, эта информация не сильно шокировала всех присутствующих. Взрослые люди, столпившиеся вокруг худенькой девушки, понимали, что, похоже, перед ними случай домашнего насилия. В их поселке это был не первый такой случай и уж точно не последний. За стенами многих местных домов разворачивались настоящие боевые события, где обезоруженная жертва оказывалась в клетке. Она не имела прав, а только обязанности. В случае неповиновения жертве грозила жестокая расправа, которая заставляла молчать и терпеть. Смельчаки, как Роза, находились в местных краях редко, в основном никто не решался перечить своему покровителю, боясь еще сильнее усугубить и без того непростую ситуацию.
Представители полиции и социальных служб понимали, доказать факт домашнего насилия сложно. Вряд ли им удастся помочь этой девушке восстановить справедливость внутри семьи. Тем не менее, нужно было оформить дело, опросить свидетелей и оказать помощь согласно протоколу.
Опросив свидетелей инцидента, и тех, кто непосредственно общался с Розой, выяснилось, что никто не знал о проблемах в семье девушки, синяки и ссадины ни учителя, ни ученики раньше не видели. Учителя единогласно подтверждали, характер у девушки непростой, и не раз она дралась с мальчишками так, что их приходилось разнимать. В связи с этим, наличие синяков на ее ногах вполне объяснимо.
Затем, для дачи показаний пригласили отца Розы. Он лишь разводил руками на вопросы о домашних побоях.
– Дочка у меня проблемная, – спокойно отвечал отец, – непослушная, со сложным несговорчивым характером, мне с ней приходится нелегко. Но такие синяки на ее ногах я вижу впервые.
– Вы применяете физическое наказание к своим детям?
– Нет. Но Роза из-за своего характера часто не ладит со старшими братьями, не исключаю, что между ними могут происходить стычки.
– Они дерутся при вас?
– Я ухожу на работу ранним утром, а возвращаюсь поздним вечером, я практически не вижу своих детей. Поэтому нет, при мне они не дерутся. Я бы не разрешил.
– Что вы предприняли, когда ваша дочь не вернулась домой?
– Я сразу выдвинулся на ее поиски вместе с сыновьями. Мы искали ее полночи. Но такие случаи исчезновения – норма для Розы, она сильно избалована, а может, и психически нездорова.
Для дальнейшей дачи показаний были приглашены бабушка, братья и сестра. Все они единогласно подтвердили, что рассказы про избиение – выдумка, а характер у Розы действительно тяжелый.
– Она не дает нам спокойно жить, постоянно что-то "выкидывает". Все разногласия в семье происходят только по ее вине, – в сердцах сетовала баба Женя. – А теперь еще хочет засадить отца – единственного кормильца четверых детей и старой бабки! Я всегда говорила, что у этой девчонки беда с головой!
– Да, – подтверждали братья.
– А что вы скажете? – обратилась женщина из социальной службы к Виолетте.
Младшая сестра вздрогнула, подняла свои большие серо-голубые глаза и посмотрела на работницу социальной службы. Во взгляде застыл страх. Виолетта чувствовала, что всеобщее внимание сосредоточилось на ней. Девочка понимала, сейчас все семейство Нелюдовых ополчилось против ее сестры. Желая спасти "свои шкуры", они готовы затоптать Розу, обвинить ее во всех грехах и выставить несносным ребенком, которого давно пора изолировать от общества. А если у нее обнаружат психические отклонения и назначат лечение, семейство будет только радо – может, сделают из своенравной девчонки нормального человека. Но Виолетта знала правду – Роза не сумасшедшая и не больная – она всего лишь хочет получить свободу, которой ее всю жизнь лишали. Разве это преступление, желать жить своей жизнью, пусть даже не похожей на жизнь родителей? "Если уж называть вещи своими именами, то это тирания. Все мы жертвы, а Роза – борец", – размышляла Виолетта, но вслух произнесла совсем другое.