– Как я рада, что вы не отказываетесь мне пособить. Скажите, сколько потребуется на подарки? Я хотела бы припасти на всякий случай.
– Не так много, – ответил Симэнь. – Насколько я знаю, правителем Кайфэнского управления ныне поставлен Ян Ши – из подопечных государева наставника Цая, а тот пользуется расположением Сына Неба, как и родственник моего свата – командующий придворной гвардией Ян. Если одарить обоих, они поговорят с правителем Ян Ши, и тот не посмеет им перечить и замнет любое дело, каким бы серьезным оно ни было. Прежде всего надо задобрить наставника Цая. Командующий Ян – мне сродни, и вряд ли примет подношения.
Пинъэр пошла в спальню, вынула из сундука шестьдесят крупных слитков серебра общим весом в три тысячи лянов и передала их Симэню на подкуп властей.
– Зачем же так много? – сказал он. – И половины будет достаточно.
– Что останется, возьмите себе. У меня за кроватью четыре расписанных золотом сундука полны парадных придворных одежд, расшитых змеями и драконами. Там нефритовые пояса и роскошные шапки со шнурами, кольца и подвески, запястья, драгоценные камни и безделушки. Их я тоже отдам вам на хранение. Поставьте их у себя, а когда мне понадобятся, вернете. Я ведь и о своем будущем подумать должна. За ним пойдешь, горя не оберешься. Из трех кулаков четырех рук никак не выкроить. А то дождешься – и эти вещи отберут. По миру муж пустит, и голову негде будет преклонить.
– Ну, а если брат Хуа вернется? – спросил Симэнь. – Спросит про имущество, что ему скажешь?
– Это мне покойный свекор собственными руками передал. Муж ничего не знает. Перенесите их себе на хранение, прошу вас.
– Тогда я пойду, слуг позову.
Симэнь побежал домой и стал держать совет с Юэнян.
– Серебро пусть слуги в коробках перенесут, – посоветовала Юэнян. – Сундуки и корзины через улицу таскать нельзя. Соседи увидят. Надо, по-моему, вот что сделать: подождать, пока стемнеет, и через стену передать. Так безопаснее будет.
Симэню совет понравился, и он велел слугам Лайвану, Дайаню, Лайсину и Пинъаню перенести в продуктовых коробках три тысячи лянов серебра.
Наступил вечер и взошла луна. Пинъэр с помощью Инчунь и Сючунь поставила у стены стол и скамейку и вынесла сундуки. Симэнь, которого сопровождали только Юэнян, Цзиньлянь и Чуньмэй, подставил лестницу и разложил на гребне стены войлок. Ему передавали сундук за сундуком. Все перетащили в спальню Юэнян.
Тебя это удивляет, читатель? Да, раз решил разбогатеть, иди на риск.
О том же говорят и стихи:
Так и не узнали соседи, сколько шелков, ювелирных изделий, драгоценных камней, золота и серебра приобрел тогда Симэнь Цин. В ту же ночь увязали вьюки, написали свату Чэню письмо и отправили в Восточную столицу слугу.
С зарею выходил он на большую буроватого цвета дорогу, на закате шел по багровой вечерней пыли[4]. Добравшись, наконец, до столицы, слуга передал командующему придворной гвардией Ян Цзяню письмо и подарки, чтобы тот вручил их члену Тайного совета государеву наставнику Цай Цзину и попросил последнего дать указание правителю Кайфэнского управления Яну. Звали этого правителя Ян Ши, по прозванию Гуйшань. Был он уроженцем уезда Хуннун в провинции Шэньси. В год гуй-вэй[5] получил высшую ученую степень цзиньши[6] и занял пост в Высшей кассационной палате, потом был продвинут в правители Кайфэнского управления. Честный и бескорыстный это был сановник. К тому же экзаменовал его в свое время сам государев наставник Цай. Да и Ян Цзянь обладал властью при дворе. Как тут устоять?!
Симэнь ночью послал с письмом гонца к Хуа Цзысюю, в котором уведомлял его: поддержкой, мол, заручились, так что на допросе говори – все наследство прожито, ничего не осталось, кроме, мол, домов и земли.
Пришел день аудиенции правителя. Ян Ши вошел в залу. Чиновники всех шести служб[7] застыли в ожидании распоряжений.
Только поглядите:
Он службу несет бескорыстно и честно, разумно, без спешки решает дела. К подвластным всегда милосерд и состраданья исполнен. Он, правду отделив от лжи, рассудит справедливо и захват чужих угодий, и всякую тяжбу о земле. Будь ссора, избиение иль распря, он прежде выявит виновных и лишь потом выносит приговор. В час досуга он гостя игрой на цитре услаждает. Правитель, он мнением народа дорожит. Пусть он и сановник, столичный вельможа, он стал родным отцом и матерью народу своему.