Смерть Цзинь Вэньцина чрезвычайно обрадовала Суня Третьего. Он решил, что отныне Цайюнь будет принадлежать только ему. «Все равно семья Цзиней не потерпит ее в своем доме, — размышлял он. — Да и Цайюнь не захочет хранить верность умершему супругу. Самое большее, на что она способна, — для отвода глаз просидеть дома первые семь недель или в крайнем случае сто дней, а потом она непременно выпрыгнет из своей золоченой клетки и найдет себе другого хозяина. Кем же может быть этот новый хозяин, кроме меня?»
Больше всего Суня Третьего прельщало то обстоятельство, что Цайюнь была безусловно женщиной необыкновенной. Кроме того, в течение десяти с лишним лет она была любимой наложницей Цзинь Вэньцина, ездила вместе с ним в Европу под видом жены посланника и, по сведениям Суня Третьего, имела кое-какие сбережения. Даже если ее капитал состоит исключительно из украшений и драгоценностей, его вполне хватит на целую жизнь!
Сейчас Сунь мечтал только об одном: увидеться с Цайюнь и пустить в ход все свое искусство обольщения. Он твердо знал, что несмотря на исключительную любовь, которой окружал наложницу Цзинь Вэньцин, она часто чувствовала себя неудовлетворенной — потому лишь, что не была законной женой! А известно, что человек, добывший себе чин с помощью подкупа — даже если он дослужится до губернатора, — по-прежнему завидует нищему академику, который шел честным путем.
Сунь Третий решил воспользоваться этим уязвимым местом Цайюнь. О том, что он женат, можно и умолчать — достаточно пообещать законный брак и изо всех сил угождать ей. Цайюнь почувствует, что он любит ее, готов ради нее на все, и наверняка попадется на крючок. Когда же она войдет к нему в дом, распоряжаться будет уже он. Таким образом, и красотка и денежки окажутся в его руках!
Актер таял от радости, но тут в голову ему пришла мысль, которая заставила его тревожно прошептать:
— Погоди! Не спеши радоваться! Цайюнь не новорожденный цыпленок, а умная, хитрая вдова, немало повидавшая на своем веку. Разве может соблазнить ее перспектива законного брака со скоморохом? Кроме того, Цзинь Вэньцин знал толк в любви: трудно предположить, чтобы он не мог удовлетворить ее желаний, и все-таки она повсюду рыскала, словно пакостливая кошка. Сейчас она вроде бы сильно увлечена мной, но, откровенно говоря, я для нее, как для всякой распутной женщины, всего лишь очередной лакомый кусочек, который она кладет себе в рот после приевшегося домашнего обеда!
Он глубоко задумался, но вдруг со смехом закивал головой.
— Придумал! Ведь самые вкусные блюда могут опротиветь, если есть их слишком часто. Поэтому, раз я хочу прибрать Цайюнь к рукам, мне следует воспользоваться ее одиночеством и немного ее помучить!
Так размышлял Сунь Третий, получив весть о кончине Цзинь Вэньцина. Что же до Цайюнь, то во время траурного срока в ушах ее все еще звучали горячие наказы мужа. Она помнила, с какой любовью он относился к ней все эти годы, понимала, что Цзинь умер из-за нее, и, будучи в конце концов не деревянной и не каменной, испытывала настоящее раскаяние.
В течение первых семи недель она почти забыла о Суне Третьем. Однако, как мы уже видели, чрезмерно строгими правилами она не отличалась; к тому же до сих пор ей еще никогда не приходилось спать одной. Двухмесячное одиночество явилось более чем тяжким испытанием для ее верности. День проходил за днем, и скорбь постепенно стала сменяться скукой. В самом деле, что приятного каждый вечер возвращаться в пустую и страшную спальню, где мерцает лишь один-единственный огонек, а потом целую ночь, обнимая подушку, слушать удары ночных страж? Где-нибудь пискнет мышь, завопят дерущиеся кошки, и от этих звуков на душе станет еще тоскливей. Цайюнь хорошо знала себя и чувствовала, что не вынесет долго такого одиночества. «Чем во имя соблюдения глупых приличий строить из себя героиню, а в конце концов не сдержаться и все испортить, не лучше ли сказать все начистоту и самой пробивать дорогу в жизнь? Даже душа Цзинь Вэньцина на небе поймет мои мучения и простит меня!» — думала она.
Итак, долой верность умершему. Нечего колебаться. Для нее есть только один приемлемый путь: добиться свободы. Но, к сожалению, пока еще неясно, как устроить жизнь в дальнейшем. Снова выйти замуж или остаться одной? Может быть, открыто вернуться к прежней профессии?