Ли Жу-чжэнь верил в возможности, талантливость и права женщин, но он понимал, что в том обществе, в котором он жил, не было реальных возможностей для проявления и приложения этой талантливости, не было условий для завоевания этих прав. Цветы есть — говорит он этими образами и символами, — но им нет сейчас возможности расцвести[27].
И может быть, самую последнюю фразу романа «если кто пожелает увидеть полное изображение в этом зеркале, то пусть подождет еще», можно понять не только в смысле «подождите, пока я напишу продолжение»[28], а глубже: «подождите пока изменятся времена и женщина займет место, принадлежащее ей по праву!».
Рядом с приподнятыми, необычными образами девушек высокой души и большой талантливости Ли Жу-чжэнь рисует реалистические портреты обычных людей. Тан Ао, Линь Чжи-ян и До Цзю гун — это три типа, представители трех социальных категорий: служилых чиновничьих кругов, купечества и простолюдинов. Принадлежность их к этим социальным категориям становится своего рода характеристикой, отличающей и их манеры, и образ их мышления, и их язык.
В новелле и раннем романе люди были похожи на святых и мадонн в ранней европейской живописи. У Ли Жу-чжэня образы даны уже необобщенные, герои его индивидуализированы, они запоминаются, их можно узнать не только по их поступкам, но и по отдельным репликам. Диалог играет уже большую роль: важно не только то, что говорится, но и как это говорится. Степенную речь Тан Ао не спутаешь с бытовой интонацией Линь Чжи-яна, с его ироническими репликами, полными практического, здравого смысла.
Тан Ао честолюбив, тщеславен, но он по-настоящему образованный человек, во всем руководствующийся нормами образцового поведения и нравственными принципами. Потерпев неудачу на поприще государственной службы, он решает совершенствовать себя, творить добрые дела и достигнуть бессмертия. Он почти безупречен, и все-таки автор не испытывает к этому утомительно добродетельному человеку той симпатии, которую он чувствует к До Цзю гуну.
До Цзю гун в молодости учился, но не сдал экзамена; он стал торговцем, но быстро разорился и нанялся рулевым. Много лет он плавал по морю, побывал во многих странах, много видел, многое узнал и понял.
Книжной эрудиции Тан Ао противопоставляется опытность До Цзю гуна, человека не оторванного от реальной жизни, а теснейшим образом с ней связанного. Его ум и знания — это природный ум простого человека, обогащенного народной мудростью. Он скромен и прост, он приветлив в обращении, в нем нет ни зазнайства, ни угодничества. Многие места романа говорят о его знаниях, опытности, наблюдательности, о его доброте и гуманности.
Особенно удачен образ Линь Чжи-яна — делового, предприимчивого купца, не упускающего случая нажить деньги, но в то же время человека гуманного и великодушного. Линь Чжи-ян на все смотрит с практической точки зрения: увидев волшебную траву чжуюй, он хочет набрать ее про запас; ему хочется поесть травы некунцао, так как она дает человеку способность ходить по воздуху, а это очень удобно, чтобы наброситься на вора, забравшегося в дом.
С чисто практическими целями хотел бы Линь Чжи-ян увезти с собой женщин, выплевывающих шелк. То, что для Тан Ао является вещью серьезной, для него — предмет шуток: когда Тан Ао съедает траву некунцао, Линь Чжи-ян советует ему поучиться ходить по воздуху, так как это даст большую экономию обуви.
Тан Ао ест волшебные травы, чтобы достигнуть бессмертия, а Линь Чжи-ян — чтобы утолить голод. Тан Ао трудно себе представить голодным, вернее — говорящим об этом. Линь Чжи-ян — мирской человек, и желания у него плотские. Он не признает авторитетов, он смеется над волшебным, «врачующим животным», он не щадит в своих шутках и самого Небесного владыку. Когда-то и он учился, но многое позабыл, а главное, понял, что не в этом его призвание. Поэтому он не прочь поиздеваться над книжной ученостью, притвориться ничего не знающим, переврать вещи, которые знает любой школьник, и вдруг щегольнуть цитатой из классиков.
Образ Линь Чжи-яна является своеобразным знамением времени: это прежде всего практический деловой человек эпохи зарождающегося капитализма; поэтому именно его реплики часто используются Ли Жу-чжэнем для дискредитации ученого педантизма, для разоблачения лицемерия и ханжества, которыми были заражены правящие круги того времени.
Путешествие трех главных героев романа, их столкновения с нравами и обычаями встречающихся им вымышленных народов дают повод автору затронуть ряд проблем, связанных с современной ему действительностью. В описании этого путешествия содержится ряд критических высказываний, направленных против разных сторон жизни современного автору общества. Наибольший интерес в этом отношении представляет глава 12, где эти высказывания сконцентрированы в рассказе о посещении тремя главными героями царства Благородных.
27
Подтверждение этой точки зрения можно найти в главе 1 романа, где богиня Цветов говорит, что если и будут талантливые женщины, но «мы не сможем всего этого увидеть, то разве это для нас не так же призрачно, как цветы, отраженные в зеркале, или луна в воде». Речь идет здесь о возможности и действительности: пока таланты женщин не приложены к делу, они химера; найдя себе признание, они станут реальностью.
28
Тем более что тема настолько исчерпана Ли Жу-чжэнем, что продолжением мог бы послужить только роман с другими героями.