— Я с удовольствием принимаю ваше предложение. Хорошее вино продлевает жизнь, и его не всегда получишь, — ответила богиня Цветов. — Что же касается сложения двустиший, то это же скучнейшая игра, что вы находите в ней интересного? Лучше уж нам сыграть в шахматы{69}, да будем играть на выпивку{70} — в этом еще есть какой-то смысл. Однако во время игры не жульничать и не прибегать ко всяким уловкам, а то я не стану играть с вами!
Что было дальше, будет известно из следующей главы.
Глава 3
Магу, услышав слова богини Цветов, невольно засмеялась:
— Ишь ты, какая хитрая — хочешь меня подпоить да обыграть в шахматы, чтобы потом тебе было о чем позлословить! По-моему, вряд ли ты думаешь о том, чтобы вином продлить мне жизнь, а, наоборот, хочешь ускорить мою кончину! Ну, а если говорить об игре в шахматы, то хотя я и люблю играть с тобой, но все же отношусь к тебе с недоверием…
— А это почему? — перебила ее богиня Цветов.
— Мне нравится, как ты, играя в шахматы, — а играешь ты неважно — забавно пытаешься предугадывать мои ходы; между тем я могу обыграть тебя без всяких усилий. Если бы играть, как говорится, «для удовольствия»{76}, то, действительно, я могла бы позабавиться. К сожалению, обычно, когда дело доходит до половины партии и ты видишь, что у тебя положение не блестящее, ты или смешиваешь фигуры на доске, или под каким-нибудь предлогом убегаешь. В древности говорили: «до того, как состязаться умом, раньше следует упражнять свой характер». А ты, вместо того чтобы упражнять свой характер, смешиваешь фигуры, да еще убегаешь! Поэтому-то я и отношусь к тебе с недоверием. Давай сегодня заранее договоримся: играем три или пять партий, но так, чтобы обязательно добиться решительной победы и не бросать игру недоигранной.
Если у тебя есть дела, ты сначала закончи их и приходи, чтобы уже потом не хитрить.
— Я теперь учусь у старца-небожителя Наньцзи{77}, — засмеявшись, сказала на это богиня Цветов. — Разве можно сравнивать мою теперешнюю игру с тем, как я играла прежде; пожалуй, я теперь стою на втором месте после моего учителя. Сыграем хоть десять партий — я и то не испугаюсь! Прикажите вашим небесным прислужницам подогреть вино да расставить шахматы, и мы с вами, запивая каждый выигрышный ход, выясним, кто из нас лучший игрок!
— Брось хвастаться, — ответила ей Магу. — Вот когда кончим игру, ты и узнаешь, кто из нас сильнее, и станешь жалеть о том, что села играть со мной в шахматы!
— Если вы сегодня выиграете, — возразила ей богиня Цветов, — то я спущусь в мир суеты поискать там знаменитого учителя — ибо я слышала, что среди людей много прославленных игроков, — и попрошу явиться сюда самого И Цю{78}. Посмотрим, не испугаетесь ли вы тогда?
— Ну, этого почтенного И Цю, — ответила Магу, — все, даже сам Мэн-цзы{79}, глубоко уважают. Как же мне его не испугаться? Однако вот твоя фраза «спущусь в мир суеты поискать там учителя» невольно наводит на мысль о том, что тебя что-то тянет в этот мир и, боюсь, именно в мире людей тебя признают лучшим мастером по шахматной игре!
Рассмеявшись своей шутке, Магу велела небесным прислужницам подать закусок и вина и расставить шахматы. Обе богини тотчас же с увлечением занялись игрой.
Пока богиня Цветов играла здесь в шахматы, в мире людей некий властелин вдруг издал приказ сразу распуститься всем цветам, подчиненным этой богине.
Этот властелин, собственно, не был ни усатым, да бородатым мужем, а это была вдовствующая императрица, взявшая в свои руки бразды правления. Это была мать танского императора{80} Чжунцзуна{81}, по фамилии У, по имени Чжао{82}, прозвавшая себя Цзэтянь, т. е. «Сообразующаяся с небом». Но на самом деле она была богиней-правительницей созвездия Лисицы, сошедшей на землю.
В свое время Тайцзу и Тайцзун{83} были сановниками при суйском дворе, впоследствии отнявшими у императора Ян-ди{84} его владения. Хотя на то было повеление неба{85}, при этом произошла слишком жестокая резня, во время которой пострадали не только те, кто при дворе занимались блудом и интригами, но и многие родственники императора. Ян-ди со своими присными, используя эти злодеяния, жаловались в преисподней{86} на всевозможные мучения, перенесенные ими из-за жестокостей и бесчинств, совершенных названными выше отцом и сыном из дома Тан{87}. Один из судей ада{88} доложил обо всем Верховному владыке. К счастью, все божества подробно разобрались в деле и предложили лучше послать какого-нибудь злого духа на землю и привести в полный беспорядок дом Танов, дабы они сами гибли от собственных рук, воздав им таким образом за учиненную ими резню, нежели допустить, чтобы глава рода Ян{89} вернулся в мир людей для отмщения и опять затеял бы такое, чего нельзя было бы разрешить и в будущих перерождениях{90}.