Она сглотнула. «Я не суеверна, черт побери! Но… это же не зловещая лесная избушка на курьих ножках, такого не может быть…»
Сердце Катрионы умерило отчаянный стук, когда при разглядывании курьи ножки оказались рядом мертвых стволов, обрубленных примерно на высоте трех метров над землей и поддерживающих это строение, точно опорные столбы — платформу. Сучковатые, высохшие старые корни торчали из их основания в разные стороны, напоминая когти. Катриону так же обманул первый взгляд, как и Майлза, когда тот разглядел лесного эльфа.
К тому же это была не сказочная хижина без окон и дверей, вход в которую открывается лишь добродетельной и смекалистой девушке, когда та произнесет волшебные слова. Отчетливо видна была дверь в торце, откуда с узкого крыльца вниз вела приставная лесенка. Отличная защита от стай диких собак и других поверхностных опасностей — одной из которых была сама отравленная радиацией почва, о чем Катрионе немедля напомнил здравый рассудок.
Все тут целесообразно и сделано со смыслом. И ее желудок, сделавший кульбит со страха, может теперь возвращаться на свое законное место…
Из каменной трубы тянулся слабый дымок и таял в воздухе.
— Садимся, садимся! — Энрике потеребил ее за плечо.
— Уже сажусь!
Они продрались сквозь ветки деревьев, царапающие флайер точно когтистые пальцы, и плюхнулись на землю в полудюжине метров перед этим странным строением.
Катриона пристально вглядывалась. Энрике водил сканером.
— Там есть кто-нибудь внутри? — пересохшим ртом выговорила она. Из трубы шел дымок…
— Прямо сейчас — нет… — Энрике с некоторым усилием перебрался на заднее сиденье и протянул Катрионе защитный костюм. В тесноте флайера они принялись натягивать громоздкую защитную одежду и обувь. Затем — лабораторные перчатки, капюшоны с респираторами, и вот они уже вылезают каждый в свою дверь — объемистые фигуры, похожие на тряпичных кукол, но с головами насекомых; хотя круглые фильтры больше бы походили на фасетчатые глаза, если бы располагались на полукруглой прозрачной маске повыше, а не на уровне щек. Тогда иллюзия была бы полной.
У подножия лестницы-стремянки, ведущей в хижину, они остановились и переглянулись. Хоть Катриона была рада уступить Энрике там, где работал его немалый профессиональный опыт, но титул леди Форкосиган носила она. И хотя прежде, принимая на себя обязанности этого титула, она не представляла ничего подобного, выводы были ей ясны. Катриона сглотнула, взялась рукой в перчатке за перекладину лестницы и подтянулась. Все так же сжимая свой сканер, Энрике неуклюже последовал за ней.
Дощатая дверь закрывалась на щеколду. Внутри оказалась единственная комната, в которую пропускали не слишком много света маленькие, разномастные окна по обе стороны. В сложенном из плитняка и сланца очаге у дальней стены сквозь пепел еще рдели несколько угольев. Когда глаза привыкли к темноте, Катриона разглядела, что пол и стены завалены разношерстой коллекцией всякого добра. Частично это были самодельные деревенские инструменты и мебель, которая могла сюда явиться прямиком из времен Изоляции: такую Катриона видела, когда ездила вместе с Майлзом в горы. А частично — всякие штуки, подобранные на недавно виденной ими с воздуха свалке.
Набитый тряпками матрац на деревянной откидной койке был поднят и прижат сеткой, сплетенной из обрывков пластиковых тросиков. Другой такой же матрац высовывался из-под кровати на манер выкатной койки, накрытый вместо покрывала старой занавеской для душа. Грубо сколоченная широкая кровать у другой стены точно так же имела «нижний ярус». Значит, тут живут четверо?
Кухонные приборы вокруг очага были так же собраны с бору по сосенке: на крюке висела древняя, литая чугунная сковородка, а вокруг нее — самый разнородный набор пластиковых, металлических и бывших электрических штук, как-то приспособленных в отсутствие электричества. Нищета, но не так уж неуютно. Катриона вспомнила, как Майлз говорил про своего деда — грубоватого старого графа, чье детство пришлось на времена повторного открытия Барраяра, — что, мол, тому сортир и в будочке во дворе сгодился бы.
Хотя зимой выходит не так исторически романтично, если быть точным.
Но чем они питаются? На полках стояли современные упаковки самых обычных продуктов, какие можно купить в любом продовольственном магазине в Хассадаре. Сушеные домашним способом овощи и травы свисали плетьми со стропил и выглядели довольно привлекательно, если не вспоминать, что и выросли они тоже в зоне. Там же висело столь же сомнительное вяленое мясо. В корзинке лежали несколько яиц, перемазанных грязью и с прилипшим пухом — должно быть, от одичавших кур.