Энрике полуприсел, Катриона открыла дверь и шагнула внутрь, ожидая, что сейчас ее глазам придётся привыкать к полумраку сарайчика.
Вместо этого она ощутила себя так, словно вокруг нее вспыхнули огни Зимнепраздника или она стояла среди звезд на обзорной палубе космической станции, или даже на представлении в планетарии, где что-то пошло не так.
И очень не так.
С пола, стен и потолка светили не меньше сотни (да!) огней — и каждый имел по три лепестка, как стилизованный цветок. Они сияли в металлически-фиолетовом обрамлении: самые тусклые — коричневатые, самые яркие — желтые, как масло, не тусклее лучиков дневного света, просачивающихся в щели между досками. Зрелище настолько же потрясающее, как и жуткое. Одни были неподвижны, другие медленно перемещались, словно планеты в своем созвездии. И они были всех размеров — самые маленькие были длиной с ее большой палец, а самые крупные едва бы поместились в её ладонь.
Ее ладонь в перчатке.
С пола раздался хриплый голос:
— О, Инги! Ты мне еще их принес, да?
Катриона резко опустила взгляд.
Приземистая фигура сгорбилась на полу спиной к ним. Человек был одет в старую мужскую рубашку с отрезанными рукавами. Его бледные руки свисали, и три-четыре самых ярко светящихся маленьких жука ползали по ним, цепляясь крошечными коготками. Еще несколько копошились в темных и довольно грязных курчавых волосах. Сидящий покачался туда-сюда и, не вставая, развернулся к двери. Еще пара самых крупных рад-жуков затаились у него — у нее? — на коленях в складках юбки.
Круглое, как луна, лицо с огромным провалом рта поднялось к свету от двери, небольшие узкие глазки прищурились.
Девочка — или женщина? Она была размером почти со взрослого человека, и ее коренастое туловище уже определенно претерпело развитие пубертатного возраста, но широкое лицо было гладким, как яйцо. Когда она в шоке уставилась на гостей в масках и капюшонах — которые перепугались не меньше, если на то пошло, — то это гладкое, лишенное морщин лицо перекосилось от изумленного детского ужаса.
— Белые призраки! Белые призраки! — завопила она, должно быть, во всю мощь своих легких — вопль эхом отразился от стен и заставил Энрике вздрогнуть. Она вскочила на ноги, роняя жуков, которые отскочили от грубого булыжного пола и стремительно бросились прочь, не считая одного бедолаги, которого тотчас раздавила ее короткая и толстая, о боже, босая ступня. Толстые нестриженые ногти торчали на ней, точно когти, на всех шести пальцах, частично обломанные и треснутые.
— Мои жуки! — взвыл Энрике никак не тише нее. — Прекрати топтать их, ты, идиотка! — Это было сказано в качестве оскорбления или буквально соответствовало истине? С Энрике, да в таком состоянии, трудно было сказать — Сядь!
Но вместо этого девочка метнулась к низкой двери, заставив Катриону отпрянуть с криком:
— Хватай ее!
— Она же не коза! — завопил Энрике и все же попытался схватить девочку; но та изогнулась, набросившись на него с кулаками, короткие пальцы яростно царапнули по лицевой пластине шлема. И пальцев этих было слишком много…
— Не ешь меня! — завопила она, отскакивая от дверного косяка и вырываясь наружу. — Инги! Инги!
Белые призраки пришли за нами! Ты где?!
Катриона уставилась на шевелящийся кустарник, где исчезла вопящая беглянка. Ее крики смолкли раньше, чем успокоились ветки, отмечающие зигзаг ее движения, но было уже невозможно различить, куда она направляется.
— Мне нужно сходить взять контейнер! — выпалил запыхавшийся Энрике, развернувшись и явно не в силах решить, за какого жука хвататься первым. — Пока они не разбежались.
— До сих пор они, похоже, никуда не делись из этого сарайчика. — Она схватила Энрике за локоть и потащила наружу за собой, а потом, аккуратно подпихнув жуков внутрь обутой ногой, снова закрыла низкую дверь и, подобрав, вернула на место подпирающий колышек. — Позже мы сможем их собрать и пересчитать, есть вещи более неотложные.
А именно… какие? Катриона набрала воздуху в грудь:
— Этот ребёнок… двое детей… — Наверное, Инги — это и есть их пресловутый похититель жуков? Слова девочки это подтверждали. — …Не могут жить тут сами по себе, и определенно не они эти сооружения построили. — Судя по тому, как обветшали и износились от непогоды деревянные строения, им не один десяток лет. — Здесь поблизости должны быть какие-то взрослые, отвечающие за… за все это. –
И она сделала на этот счёт несколько весьма тревожащих мысленных заметок. — Давай их отыщем.