— Хорошо. И так, для начала я…
Договорить я не успел. Нечто шевельнулось в руинах рядом. Будто слишком резко колыхнулась пыль. Подчиняясь интуиции, я врубил Керезников. Очень вовремя. Мне в лицо брызнула кровь. Малькольма, стоявшего ближе к зданию, располовинило наискось туловища от левого плеча. На нас налетел ветер смерти.
Глава 39
Ветер смерти рассек Малькольма пополам. Парень даже не успел понять что умер. На его лице застыла глупая полуулыбка, а изо рта медленно падал дымящийся косяк.
Дальше будет моя очередь.
У меня лишь доли секунд, замедленные Керезниковым, чтобы попытаться понять с чем я имею дело. Надо было читать по очертаниям капель крови. Клинок? Да! Малькольм был разрублен клинковым оружием. Я уже видел что-то похожее в подворотне недалеко от клиники Вика…
Оптическая маскировка!
Плюс Сандевистан. Кабздец.
Я, конечно, рванул назад, но толку было мало. Хорошо, что «Наваждение» уже в руке. Попробую бахнуть заряженным выстрелом по очертаниям врага.
Отослать скрипт? Не успеваю. Из-за маскировки на врага сложнее было начать кибератаку.
И вот, пока Малькольм ещё разваливался пополам, ветер смерти обрушился на меня. Я пытался блокировать вражеские атаки киберлимбом. Однако фехтование с невидимым и сверхбыстрым врагом очень сука поганое занятие.
Керезников закончился. Киберлимб принял на себя один удар. Я ощутил вспышку неприятного ощущения, заменяющего обычную боль. Полетели искры. Вражеский клинок встретился с сверхпрочными материалами. Однако следующие удары пришлись уже по моей тушке.
Теперь боль уже была настоящей. Бронежилет и подкожная защита сдерживали удары как могли. Я пытался использовать киберлимб для перекрытия хотя бы одного потенциального направления атаки. Закрыть им шею.
Воздух передо мной дрожал и метался. Танцевал в нём смутный облик кровожадного призрака. Поле оптической маскировки колыхалось и искрило при столкновении клинка с моей броней. В эти моменты я видел два горящих оранжевым огонька вражеской оптики.
Убийца работал по корпусу. Уверен, что клинок отставлял страшные раны, но рассечь меня и броню пополам у него не получалось.
Вспышка!
Враг попытался разрубить шлем, но лишь повредил камеры. Перед глазами возникли помехи.
«Наваждение» уже зарядилось, выпускная первые разогнанные пули с вольфрамовым сердечником. Враг метнулся в сторону, а затем назад. В него уже стрелял не только я. Союзники пришли мне на помощь. Отлично!
На мгновение вражеская маскировка дала сбой от попадания или сама собой. Из всполоха синих искр появился высокий чернокожий в тёмных очках, сквозь которые горела оранжевым оптика. В руках катана, на лезвии которой я мог заметить несколько сколов. Обломался о пластины жилета меч самурая.
Вырывание сущности, замы…
Использовать второй скрипт я просто не успел. Белая вспышка полностью заслонила обзор. Грохот ударил по ушам даже сквозь шлем. Светошумовые гранаты. Минимум две. Причем обе взорвались практически мгновенно. Специально настроены на минимальную задержку.
Я рванул назад, а когда свет рассеялся, то заметил лишь черный силуэт мелькнувший в глубинах здания. Враг ушел. Для отступления он использовал явно не Сандевистан, а обычный рывок. Хромом враг упакован на все сто. Даже маскировка есть. Плюс уверен, что у него какая-то спец оптика, чтобы не сильно страдать от вспышек своих светошумовых гранат. Прямо таки отточенная тактика: выскочить в маскировке и под Сандевистаном нарезать жертву, бросить гранаты, исчезнуть под их прикрытием. Так можно даже очень охраняемую цель устранить и даже успешно отступить.
Весь бой продлился секунд шесть-семь, а проблем больше чем от трёх машин с Баргестом.
— Ви, ты как? — послышался рядом голос Люси.
Шлем барахлил все сильнее. Картинка мерцала и дергалась.
— В машину его. Там разберёмся, — этот была уже Панам.
По данным биомонитора мое состояние к разряду критических не относилось. Четыре ранения корпуса, чуток задета левая нога и глубокие царапины на киберлимбе.
Одно выравнивание сущности я таки успел набросить. Не стал отталкивать чужие воспоминания, похищенные атакой, и поглотил их, пока мне оказывали первую помощь, снимая поврежденную броню.
Голову пронзила боль. Ночь, Песий Город, окраины и трущобы. Вспышки света чередуются с кромешной тьмой. Клинок режет на куски мусорщиков, вудуистов, солдат Баргеста, наёмников и гостей Песьего Города. Сцены бойни сменяются безумными вечеринками. Наркотики, музыка бьет по накаченным химией мозгам, синапсы взрываются фейерверками запредельных ощущений.