— Ты б это… — косясь на него произнес бандит. — Сходил к доктору. Видно, по тебе, что бабки есть. Не затягивай, чум. Так ебнуться недолго.
— Я ходил к корпоративным психологам, — ответил Дэвид. — Они выписывают таблетки, много говорят, но… Они ж ни хрена не понимают! Не видят чем я занимаюсь на работе. Кровь, боль, смерть товарищей. Мою подругу убили и я даже не знаю кто это сделал! Это все…
Выстрел!
Дэвид ощутил жгучую боль в районе затылка. Бандит со сломанной рукой выстрелил ему в голову. Держал левой какой-то дрянной револьвер. Расплющенная пуля со звоном упала на асфальт спустя полсекунды после выстрела. Подкожная броня и отлично укрепленный череп легко выдержали удар.
Дальше Дэвид снова действовал на инстинктах. Резко метнувшись в сторону, он выхватил своё оружие и снёс бандиту полголовы несколькими выстрела. Другой противник уже очухался, но ничего сделать не успел. Точное попадание промеж глаз уложило его на асфальт. Самого молодого из бандосов Дэвид просто схватил левой и прижал к стене. Тот от неожиданности выронил портативный огнемёт Дракон, который только что достал. Неприятная штука, но Дэвида она могла бы теперь разве что разозлить.
— Зачем вы это сделали⁉ — кричал Мартинес в лицо выжившему бандиту. — Нахера⁉ Вы что, не видите кто я⁉ Не видите боевой хром⁉ Меня два месяца тренировали вести бои в городских условиях!
— С-спокойно, чум… — пролепетал бандит, когда Дэвид замолчал. — Я-я сдаюсь. Можешь звать копов. Я сдаюсь.
— Да нахер копов! — ответил ему Мартинес. — Из-за вас снова пришлось убивать, а я даже не на работе!
— О-остынь. Да тихо, чум. Я ту бабу вообще не знаю. Нам заплатили. Просто заказ. Я даже бить её не собирался, но Игнасио чет психанул. Отпусти меня, а?
Дэвид присмотрелся к бандиту. Лет семнадцать, наверное. Примерно его ровесник. Худой, щуплый, с не очень здоровой кожей. На шее цепочка из фальшивого золота, а в глазах настоящий страх.
Несколько месяцев назад они с Дэвидом могли ходить по одним и тем же улицам Санто-Доминго. Сидеть за соседними столиками в дешевой забегаловке. Но то время ушло навсегда.
Теперь Дэвид чуть ли не в два раза его больше и раза в три тяжелее. Теперь он корпоративная машина насилия. Жизнь стала сложнее в несколько раз. Мечты сбылись так быстро, что прогресс личности не успевал за ними угнаться. Иногда слишком хорошо это очень плохо.
Гибель товарищей, потери гражданских, интриги, лицемерие, ложь.
Всё это сплеталось в узел, который Дэвид никак не мог распутать. Он лишь затягивался туже прямо на его горле. С каждым днём все сложнее дышать. Невыносимое ощущение.
Если не выходит распутать, то… может попробовать разорвать силой?
Эта мысль ударила в голову Дэвида мощнее пули из дрянного револьвера.
Он так долго пытался получить ответы на все возрастающее количество вопросов, но что если ответы не нужны или хотя бы не важны? Что если не важны сами эти вопросы?
А панк все продолжал болтать без устали, трепыхаясь в руках Дэвида как только что пойманная рыба.
— Ну ладно, чум. Ну я ж вижу, что тебе самому погано. Отпусти меня. Прошу. Ну сжалься…
— Сжалиться? — это слово будто вывело Мартинеса из оцепенения, а на лице парня появилась болезненная и одновременно пугающая ухмылка. — Нет. Жалость — это мерзко!
Череп панка, расколотый об стену, хрустнул как пустая ореховая скорлупа.
Понятия «очнулся», «проснулся» и «пришел в себя» плохо применимы к Киберпространству. Скажем так, я снова осознал свое бытие, заодно ощущая временную невозможность управлять телом. Слишком тяжело далась попытка захавать Сьюзан. Точно не знаю, что именно было главной проблемой: дистанция, взаимодействие с Заслоном, интралед жертвы или же высокая токсичность Абернати.
Я сумел вытащить из неё много информации, но получил жесткий откат. Ситуация была как тогда в больнице. Пытаюсь вернуться в тело — вроде бы получается, но управлять им не могу. Только наблюдатель, а не пилот. Лежу в ванной с уже растаявшим льдом. Сквозь слегка приоткрытые веки, вижу как по комнате нервно расхаживает Бекка.
— Да не просыпается он! — раздался взволнованный голос девушки. — Я все сделала. Да. Ты придёшь? Ага. Жду.
Хм. Вероятно, она вызвала Люси. Интересно, насколько часов я вырубился после устранения Абернати? Десять? Двенадцать? Двадцать четыре? Краем глаза мог заметить пустую капельницу. Отлично.
Теперь я знаю как бороться с рассинхронизацией. Чуток подожду, скушаю заначку и мне полегчает. Но сначала попробую опять вернуться в Сеть.