— Обязательно.
В объятиях Киберпространства мне пришлось пробыть что-то около двух суток. Затем удалось спокойно провести виртуальное свежевание моей заначки и вернуть контроль над телом. Как же все сука затекло…
— Охренеть, живой! — воскликнула Бекка, обнаружив мое пробуждение.
Она чуть не сбила меня с ног в попытке обнять. Голова кружилась, однако настроение было отличным. Ещё находясь в Сети я заценил новости. Багровая Жатва взяла на себя и смерть Абернати тоже, а крупные игроки сделали вид, что поверили. Так было выгодно всем сторонам. Террористы получали бесплатный пиар и подтверждение своего могущества. Корпы же могли под предлогом борьбы с Жатвой пролоббировать несколько поправок к законам, чтобы расширить полномочия своих безопасников. Закрутить гайки. Возможно, откусить немного от муниципальных бюджетов.
Забавно, но если через недельку-другую сам приду в полицию и начну утверждать, что Жатва ни при чем, а директрису обнулил я сам… Есть все шансы, что мне не поверят. Объявят психом.
Тем же вечером, я, наконец, лег спать в своей кровати. Люси сказала, что все файлы касательно моего устранения Линда Шерман стерла. Награда отменена. Никому Винсент Прайс более не нужен.
Никому, кроме банды Вудуистов, злобного дикого искина и лучшего нетраннера Милитиха, конечно.
Ладно. Что мы имеем? Проблема с Абернати закрыта. Остаётся получить награду и обработать украденные данные.
Сойка? Теперь никуда от неё не денусь. Я рассказал Соми про нейроматрицу, способную продлить ей жизнь. Про то, что это чудо-устройство держит у себя в подвале Курт Хансен, но воспользоваться им не может. Ему не хватает кода-ключа, известного близнецам Кассель.
Возможно, кто-нибудь ещё из бывших сотрудников Киносуры тоже припрятал ключик, но я сам знаю только о близнецах. Аврора и Эмерек. Бывшие корпы, а ныне международные преступники.
Хм.
Если все пойдет по моей памяти о будущем, то в следующем году Сойка попытается тайно договориться с Хансеном. Взломать шаттл президента НСША и посадить его в Песьем Городе. Короче кинет свою начальницу. Только вот и Хансена Сойка постарается кинуть. Прекрасная девушка.
Однако не факт, что события в этот раз сложатся именно так. Я уже вмешался. Причём не просто бабочку раздавил, а раньше сообщил Соми про лекарство и спровоцировал её обмануть руководство. Президент Майерс ей доверяет. Вряд ли Сойку арестуют за один подозрительный провал, но вот взять её на карандаш могут.
Соми это контакт одновременно очень опасный, однако сулящий огромные выгоды. Кроме тайн Заслона в её руках столько секретных технологий, что на ночь об этом лучше не думать. Слюни подушку зальют.
Тут тебе и ПО к военным имплантам, и документация на совершенно секретный хром, и лучший боевой софт, и возможность переписывать данные арасаковского биочипа. Сойка может сделать из меня монстра, если у нас будет достаточно времени, а у неё мотивации.
Однако, не стоит забывать насколько Соми опасна. Она словно долбанный Смэшер среди нетраннеронов. Даже мы с Люси пока ей не ровня.
Но это все потом.
Как говорилось в классике, я спал слишком крепко для убийцы. Провалялся до двенадцати. Затем вышел из мегабашни и вызвал роботизированное такси.
Надо было чуть-чуть покататься по городу, проверить голову, а заодно кое-что забрать.
Вскоре машина уже мчала меня по улицам Найт-Сити. Усиленных полицейских постов я уже не наблюдал. О грандиозном шухере в центре города напоминали только ведущие новостей, да и те уже задвигали эту тему в конец выпусков. Найт-Сити легко забывал даже большие драмы, а по Абернати мало кто будет лить слезы.
Я закрыл глаза. Передо мной было лицо Дэвида Мартинеса. Ещё недавно худощавый подросток, а теперь гора мускулатуры, сдобренной хромом. На лице были тени усталости и горя, которые он неумело скрывал за пока ещё непривычной маской холодного профессионализма.
«Я… Мне очень необходим выходной. Два или три дня, мэм. Я уже…»
«Исключено», — перебивает его Абернати. — «Из них всех от тебя было больше всего толку».
Помню эти слова, будто сам их говорил. Интонации, эмоции. Дэвид одновременно раздражал Абернати, но с другой стороны она понимала его потенциал. Мысленно называла «мамочкин борг», однако не хотела отпускать домой.
Сьюзан ощущала близость смерти в последние дни. Никак не могла успокоить обычно стальные нервы. На неё покушались не раз и не два, но наша попытка с ави была ближе всего к успеху.