— Мы начнем не с начала книги, а с конца, — объявила Агарь, снимая утюг с огня.
— Почему? — удивился Юстас, который не видел никаких причин для такого решения.
— Дело в том, что, когда я ищу какую‑то вещь, я всегда нахожу ее под грудой других предметов, — пояснила Агарь, водя раскаленным утюгом над книгой. — Мы начали с первой страницы этой книги и ничего не нашли, так начнем же с конца и, быть может, узнаем секрет пораньше. Это всего лишь моя причуда, но я хотела бы удовлетворить ее, поставив эксперимент.
Юстас кивнул и засмеялся, а Агарь положила лист оберточной бумаги на последнюю страницу Данте, чтобы не обжечь книгу. Через минуту она подняла утюг и бумагу, но на странице по‑прежнему не было знаков. Девушка, не унывая, покачала головой и повторила ту же операцию на второй с конца странице. На этот раз, стоило ей убрать коричневую бумагу, Юстас, следивший за ее действиями с большим интересом, вскрикнул от удивления и подался вперед. Агарь восторженно вторила его крику, потому что какая‑то отметка и дата появились на середине страницы. А именно:
Оh, abbondante grazia ond’io presumi Ficcar lo viso per la luce eterna | 27.12. 38. Tanto che la veduta vi consumi!
— Вот, мистер Лорн, ваш секрет! — радостно воскликнула Агарь. — Мои соображения от начала до конца оказались правдой. Я была права относительно невидимых чернил.
— Ты просто чудо! — с искренним восхищением сказал Юстас. — Но я по‑прежнему ничего не понимаю. Я вижу разделительную линию и дату — двадцать седьмое декабря; кажется, одна тысяча восемьсот тридцать восьмого года. Невозможно найти смысл в такой простенькой записи.
— Не спешите, — успокаивающе сказала Агарь. — Мы уже многое нашли и можем узнать еще больше. Во‑первых, переведите, пожалуйста, эти три фразы.
— Приблизительно это переводится так, — читая строки, сказал Юстас: — «Благодать, с которой я пытался смотреть через вечный свет, оказалась так велика, что я потерял зрение».
Он пожал плечами:
— Не вижу, как эти туманные философские рассуждения могут нам помочь.
— Как насчет даты?
— Одна тысяча восемьсот тридцать восемь, — задумчиво произнес Лорн. — А здесь девяносто шесть. Отнять одно от другого, останется пятьдесят восемь — возраст, в котором, как я говорил вам раньше, умер мой дядя. Очевидно, это дата его рождения.
— Дата рождения — линия — строка из Данте! — пробормотала Агарь. — Должна сказать, трудно увидеть в этом смысл. Тем не менее я уверена: цифры и буквы означают место, где спрятаны деньги.
— Что ж, — заметил Юстас, в отчаянии отказавшись от решения этой задачи, — если ты можешь разрешить эту загадку, значит, ты можешь больше, чем я.
— Терпение, терпение! — кивнув, ответила Агарь. — Рано или поздно мы выясним, что она значит. Не могли бы вы отвезти меня в Уокинг, чтобы осмотреть дом вашего дяди?
— О да, его все еще не сдали внаем, так что мы легко сможем войти. Но неужели тебя не затруднит отправиться со мной в такую даль?
— Конечно, нет! Мне очень хочется понять смысл этой линии и даты. В доме вашего дяди что‑нибудь может дать ключ к разгадке. Я оставлю у себя томик Данте и поломаю голову над загадкой. Можете зайти за мной в воскресенье, когда ломбард будет закрыт, и мы вместе отправимся в Уокинг.
— О, Агарь! Как я смогу отблагодарить…
— Отблагодарите меня, когда получите деньги и избавитесь от господина Тридла! — оборвала его Агарь. — Кроме того, я делаю все это, чтобы удовлетворить собственное любопытство.
— Вы — ангел!
— А вы — глупец, который несет вздор! — резко сказала Агарь. — Вот ваши шляпа и трость. Выходите вон там, через заднюю дверь. У меня и так достаточно плохая репутация, только нового скандала мне не хватало. Спокойной ночи.
— Но могу я сказать…
— Пустяки, пустяки! — возразила Агарь, подталкивая его к двери. — Спокойной ночи.
Дверь резко щелкнула, и Лорн вышел в жаркую июльскую ночь с сильно бьющимся сердцем и бурлящей кровью. Он видел эту девушку всего два раза, но с необдуманным безрассудством юности уже влюбился в нее. Красота, доброта и блестящий ум Агари властно притягивали его; и девушка оказала ему такую услугу, что Юстас был уверен — она испытывает к нему ответные чувства.
Но — девушка из ломбарда! Он не имел ни знатного происхождения, ни денег, но женитьба на подобной женщине его пугала. Правда, мать его умерла, он остался в мире совершенно один и жил в бедности. Однако если он найдет наследство своего дяди, то станет достаточно богат, чтобы жениться. А Агарь, если поможет ему получить деньги, может рассчитывать на награду в виде брака. Она так красива, так умна!