Сарате кивнул, услышав имя своего наставника. Сальвадор Сантос был хорошим полицейским, одним из лучших, несомненно, следствие велось добросовестно и вину осужденного удалось убедительно доказать. Сальвадор Сантос одно время был напарником Косты, а до этого — напарником Эухенио Сарате. Они были вместе в тот день, когда отец Анхеля погиб в перестрелке с грабителями. Именно Сальвадор позвонил его жене и сообщил ей страшную новость. С тех пор он опекал Анхеля, стал ему, можно сказать, вторым отцом. Когда Анхель, получив юридическое образование, не знал, куда податься, именно Сантос посоветовал ему поступить в полицию, помог там освоиться и свел с лучшими специалистами, в том числе со своим бывшим напарником Костой. С тех пор как Сантос вышел на пенсию лет шесть тому назад, Сарате каждое воскресенье ел у него великолепную паэлью, которую готовила его жена Асенсьон. И с грустью наблюдал, как болезнь Альцгеймера постепенно уничтожает память человека, которым он всегда восхищался и которого ценил выше всех остальных. Сантос узнавал Анхеля и радостно ему улыбался, иногда даже казалось, что болезнь отступила и он совсем прежний, но разговор их с каждой неделей становился все бессвязнее. Сарате понимал, что того Сальвадора Сантоса, которого он знает, скоро не станет.
— Коста, с расследованием что-то не так? Я же вижу.
— Болезнь у Сальвадора диагностировали только в последние годы, но симптомы появились давно, задолго до того, как он ушел на пенсию, — ответил Коста. — Это меня и беспокоит. Не позволяй никому запятнать его имя, Сарате. Ты знаешь, он был отличным полицейским, намного лучше, чем эта твоя инспекторша с киношной внешностью.
Когда Сарате вошел, Элена Бланко даже не взглянула на него, как будто и не было минувшей ночи. Отдел собрался в переговорной. Сарате уже знал в лицо всех сотрудников: судмедэксперта Буэндиа, компьютерного эксперта Марьяхо, оперативников Ордуньо и Ческу, ну и, конечно, Элену, главу отдела, который работал как хорошо смазанный механизм.
Первым заговорил Буэндиа. У него уже был полный отчет о вскрытии, и он вручил каждому копию. Но на бумаги никто даже не взглянул, все ждали объяснений.
— Прежде всего, должен сказать, что modus operandi совпадает с описанным в деле об убийстве старшей сестры. Я взял протокол вскрытия Лары Макайи и не нашел существенных различий.
— Тот же убийца? — Голос Элены даже на оперативном совещании звучал так же приятно, как в караоке.
— Это вам виднее, но я склонен думать, что да. В розданных документах есть и отчет о вскрытии сестры. Она умерла мучительной смертью — от миаза. Сейчас я объясню, что это такое. — Буэндиа подошел к проектору, и на стене появилось изображение личинки. — Познакомьтесь — Cochliomyia hominivorax. Безобидная муха. Но ее личинка питается живыми тканями. В основном скота, но также и людей.
Буэндиа горделиво улыбался. Работал он с увлечением, не задумываясь о том, насколько чудовищными могут оказаться результаты его исследований. Он делился ими с таким смаком, будто расписывал отличный ресторан, который посетил накануне.
— Эта муха обитает в тропиках, но ее не раз обнаруживали в Европе, куда она попадала, скорее всего, со скотом, поставляемым с другого континента. Например, во Франции личинки этой мухи были обнаружены в ране на ухе собаки.
— Это те самые черви, которых нашли в голове у Лары? — спросила Бланко.
— И у Лары, и у Сусаны.
— Как это было сделано?
Вопрос задала Ческа. Как ни хотелось ей казаться крутой, она не смогла сдержать гримасу отвращения.
— Есть только два способа, — объяснил эксперт. — Либо поместить самку мухи в голову жертвы, чтобы она отложила там яйца — тогда дополнительное время ушло бы на инкубацию. Либо поместить туда живых личинок, чтобы они сразу взялись за дело. Учитывая степень разрушения мозговой ткани, я склоняюсь ко второму.
— Убийца запускал живых личинок в головы жертв? — спросила Марьяхо. — Я правильно понимаю?
— Да, именно так. А личинки эти прожорливы. Их называют червями-бурильщиками. Они уничтожают все ткани, которые встречают на своем пути.
— Я бы предпочла вшей, — сострила Ческа.
— Видно, что у тебя нет детей, — возразил Буэндиа.
Обмен шутками пресекла Элена.
— А здесь можно разводить этих червей? — сурово спросила она.
— Без проблем, если создать определенную температуру и влажность, — ответил судмедэксперт. — Идем дальше. Вот как они поработали в голове Сусаны.
На следующем изображении было то, что Элена уже видела в прозекторской: открытый череп жертвы. Внутри сотни червей, которые съели все его содержимое.