Ли Шан-инь оказал влияние на известное поэтическое направление сунской эпохи — так называемую группу Сикунь.[12] Во главе этой группы стояли поэты конца X — начала XI в. Ян И, Лю Юнь и Цянь Вэй-инь. Они, как и другие представители этого направления, были влиятельными сановниками при сунском дворе. Поэты «группы Сикунь» считали себя продолжателями линии Ли Шан-иня, но их творчество сводилось в основном к умиленно-эстетическому любованию природой, и их стихи были лишены глубины и искренности чувств, которыми отличалась поэзия Ли Шан-иня. Интересную запись об этом находим в одном из «шихуа»: «Ян И, Цянь Вэй-инь, Янь Шу и Лю Юнь в своих стихах унаследовали манеру Ли Шан-иня и называли свои стихи «поэзией Сикунь». Более молодые подражали им, но, в общем, просто брали целые строки у Ли Шан-иня. Как-то раз на пиру во дворце вышел актер. Он изображал Ли Шан-иня. Одежда на нем была вся разорвана в клочья. Обращаясь к присутствующим, он сказал: «Вот до чего меня общипали господа придворные ученые!».[13]
Широко известна любовная лирика Ли Шан-иня — целый цикл стихотворений без названия («ути ши»), волнующих глубиной чувств, драматизмом, поэтической образностью, изяществом слога. В лирике поэта-скитальца часто звучит тема одиночества, печали, разлуки с любимой. К числу таких стихотворений относится, например, «Ночью в дождь пишу на север»:
Значительное место в наследии поэта занимает также и политическая сатира. В этих стихах, описывая государственные дела былых времен, автор намекает на царящие в его век распри, заговоры, клевету. Многие стихотворения этого цикла трудны для понимания и по-разному трактуются различными комментаторами[15] — Но как бы ни трактовались отдельные стихотворения Ли Шан-иня, ясно, что это был человек большой эрудиции и широких взглядов, который любил свою родину, заботился об укреплении государства и не мог оставаться равнодушным к политической борьбе в кругах феодальной верхушки, которая ослабляла государственную власть и жертвой которой оказывались преданные своей стране люди. Эти настроения в полной мере нашли отражение в его политической лирике. Когда мы читаем изречения Ли Шан-иня, где он иронизирует над сомнительным поведением монашеской братии и над разного рода суевериями, мы не можем не вспомнить одно из его политических стихотворений («Цзя И»), в котором поэт бросает смелый упрек императору:
В китайской художественной прозе IX в. собрание изречений «Цзацзуань» было совершенно новым явлением. Новым было все: и оригинальная литературная форма, и обращение автора к самым прозаическим явлениям повседневности, и, наконец, сам язык, изобилующий разговорной лексикой своей эпохи. Особенно ценен для нас в изречениях Ли Шан-иня его интерес к человеку, стремление показать внутренний мир человека, его жизнь, психологию. Цзацзуань Ли Шан-иня органически вливаются в гуманистическое направление, характерное для литературы того времени. Это обстоятельство подчеркивает в небольшом введении к избранным переводам из «Цзацзуань» академик Н. И. Конрад, говоря о том особом месте, которое занимает небольшое собрание изречений Ли Шан-иня среди литературных произведений танского времени.[17] Описывая смеиь ные ситуации, в которые попадает человек из-за своих опрометчивых поступков, иронизируя над маленькими слабостями людей или обличая их пороки, Ли Шан-инь тем самым как бы призывает стать лучше, быть достойным высокого звания человека.
Есть основания полагать, что текст собрания «Цзацзуань» Ли Шан-иня не дошел до нас в его первоначальном виде. «Цзацзуань» включает сорок две группы изречений. Можно с уверенностью говорить, что по стилю собрание распадается на две части, и, представляется, что первые двадцать четыре группы, действительно, принадлежат Ли Шан-иню.
Сюда же, по-видимому, надо отнести еще несколько из последующих групп. Но после двадцать четвертой группы мы отмечаем резкую разницу в стиле: первая половина «Цзацзуань» вполне достойна пера талантливого писателя, а вторая в общем не отличается художественностью и носит характер прямой дидактики. Приходится предположить, что эта, вторая, часть представляет собой дополнения, сделанные в последующие века. Это в определенной степени подтверждается источниками XI–XIII вв., дающими краткую характеристику «Цзацзуань»: в них говорится о юмористической стороне этого произведения и нигде не упоминается о нравоучительных группах цзацзуань. Да и последующие авторы цзацзуань в предисловиях к своим собраниям также подчеркивали шутливый характер изречений Ли Шан-иня, ни словом не оговаривая их назидательной стороны. Наконец, в работе китайского библиографа Чэнь Чжэнь-суня (приблизительно 1240 г.), где описывается собрание книг его частной коллекции, прямо указывается: «Цзацзуань И-шаня». Автор — тайский Ли Шан-инь… Существует также довольно много других вариантов изданий текста, но все это уже добавления людей последующих времен».[18]
Вполне вероятно, что отдельные группы первой части собрания тоже дошли до нас не в их первоначальной редакции. Это прослеживается, например, на группе изречений, озаглавленной «Убить красоту». Сличая ее текст по различным китайским источникам (минскому рукописному варианту антологии «Свод повествований», «Шо фу»; антологии «Море повествований древности и наших дней», «Гу цзинь шо хай», первое изд. 1544 г.; отдельным китайским литературным произведениям XI–XIII вв., где упоминается эта группа), мы обнаружили расхождение и в числе изречений, входящих в эту группу, и в содержании отдельных из них. В этом нет ничего удивительного, если учесть (не говоря уже о многих веках, отделяющих нас от эпохи Ли Шан-иня) популярность его изречений в свое время и то, что они только переписывались, перепечатывались в отдельных старинных китайских антологиях, но не вошли ни в одно из его собраний сочинений.
Жизненные и остроумные, меткие и мудрые изречения Ли Шан-иня не могли не обратить на себя внимания, не вызвать отклика и в литературе последующих эпох: им подражают, их переписывают, цитируют, образные выражения из них включают в литературный обиход (например, после «Цзацзуань» в литературе и в речи стало употребляться как яословица выражение «убить красоту»).
По всей видимости, собрание «Цзацзуань» Ли Шан-иня оказало влияние и на японскую средневековую литературу, где есть произведения, в определенных своих частях сходные с цзацзуань по литературной форме. Это отдельные отрывки из «Записок» у изголовья» знаменитой японской писательницы X–XI вв. Сэй Сёнагон и «Записок от скуки» известного японского писателя XIX в. Кэнкохоси.
12
Сикунь — буквально «Горы Куньлунь на западе». Название это восходит к заголовку сборника стихов «Сикунь чоу чан цзи» («Собрание стихотворений Сикунь»). По легендам, горы Куньлунь — это «горы яшм и нефритов», т. е. всего ценного, прекрасного; в этих горах, по преданию, хранились книги и писания мифических императоров древности.
17
См.: Н. И. Конрад, Ли Шан-инь и его изречения, — «Китайская литература». Хрестоматия, т. 1, М., 1959, стр. 409.
18
Чэнь Чжэнь-сунь, Чжи-чжай шу лу цзе ти (Аннотированный каталог собрания книг Чжи-чжая), — антология «Цуншу цзичэн», Шанхай, кн. 46, стр. 309–310.