– Обычно, если тебе кто-то нравится, ты начинаешь часто о нем говорить, – сказала Цзиньсю. – Чжэньчжэнь, которую ты описываешь… Это точно та же Чжэньчжэнь, которую мы всегда знали?
Фан Юйсю не удержалась от смеха, наклонила голову и призадумалась:
– Может, ты просто всегда предвзято к ней относилась?
– Вы только посмотрите на нее! Ты сама сказала, что она тебе не нравится, а теперь меня в чем-то обвиняешь, – выкрикнула Фан Цзиньсю.
Фан Юньсю улыбнулась и потянула ее за рукав.
– Я просто дразню тебя.
Только в тот момент Фан Цзиньсю обратила внимание на улыбающиеся глаза Фан Юйсю.
– Однако, – она охнула и сжала губы. – Я никак не ожидала, что Чжэньчжэнь сравнит десятого господина Нина с проституткой.
Это еще жестче, чем позор Цзо Яньчжи из-за ста пятидесяти таэлей. Десятый господин Нин стоил больше, чем самая популярная девица из публичного дома. Подумав об этом, Фан Цзиньсю не смогла удержаться от смеха.
А вот старушка, услышав новость, не нашла это забавным. Она, наоборот, испугалась, и ее пробил холодный пот.
Это уже перебор, какой же у нее поганый язык.
Старая госпожа Фан вновь почувствовала головную боль и прижала руку ко лбу.
И почему она думала, что это дитя так сильно изменилось? Теперь казалось, что способность попадать в неприятности не только никуда не исчезла, но еще и сильно возросла.
Старушка не рассчитывала на то, что внучка сама придет к ней и спросит о ее благополучии, поэтому она встала и лично отправилась к ней.
Глава 43
Не думайте слишком много
Лю-эр немного грубо поставила чай на стол.
– Старая госпожа, выпейте чаю, – предложила служанка.
Лю-эр еще ни разу не доводилось лично приносить чай старушке, но надутые щеки служанки лишний раз демонстрировали, что ее отношение к старой госпоже ни капли не изменилось.
– Юная госпожа недавно заснула, она скоро придет.
Старушка проигнорировала недовольство Лю-эр.
Только вернулась, а уже уснула? Знала, что попала в неприятности, и решила таким образом избежать последствий? Или просто обиделась? Чжэньчжэнь не из тех, кто уставал сразу после прогулки и ложился спать.
За последние несколько дней старая госпожа Фан так часто оттачивала удары по своему деревянному столбу, что он рухнул на землю.
Послышался звук шагов. Юная госпожа Цзюнь появилась в голубом платье и с распущенными волосами.
В самом деле, отдыхала?
– Бабушка, вы только не волнуйтесь, ничего такого не случилось, – начала внучка. – Это самая обычная ссора между молодыми девушками, после разговора мы просто разошлись.
Чжэньчжэнь выглядела немного изнуренной, но голос ее все еще оставался ласковым.
Старая госпожа Фан вдруг почувствовала себя маленьким ребенком перед Чжэньчжэнь, которая казалась ей взрослой женщиной, по горло заваленной семейными делами и сильно уставшей и которой предстояло еще успокаивать непослушных детишек.
Путаница какая-то…
Старушка поставила чашку на стол. Она до сих пор понятия не имела, что у этой девчонки на уме…
– Как ты могла ситуацию с Цзиньи-вэй назвать пустяковой? Вызвав их гнев, думаешь, им не будет плевать на твою преданность? – равнодушно проговорила бабушка.
– Они не разозлились, уверяю вас. Это ведь радостное событие, – ответила Чжэньчжэнь, взяв чашку со стола. – Я должна такому знаменательному событию радоваться, и я, правда, счастлива. Так что же их могло разозлить?
Радостное событие…
Старая госпожа Фан лишь секунду молчала.
– Если в будущем снова столкнешься с чем-то подобным, не лезь на рожон. Этим людям ни к чему твои заискивания. Они всего лишь безжалостная и непорядочная стая хищных псов. Сейчас ты им угодила, но им ничего не стоит убить тебя позже.
Цзюнь Чжэньчжэнь лишь хмыкнула – таков был ее ответ.
– Снова жениться на принцессе… Командующий Лу самый настоящий счастливчик, – пробубнила старушка. – Однако эта принцесса…
– Бабушке не нужно беспокоиться о ссоре между мной и юными особами семьи Нин, оно не стоит того, – внезапно перебила ее внучка.
Даже дома обсуждать Цзиньи-вэй было не самой лучшей затеей.
Старая госпожа вздохнула и тут же на какое-то время замолчала. Однако вспомнив рассказ служанки о том, как Чжэньчжэнь оскорбила Нин Юньчжао, у старушки снова разболелась голова.
– Тебе не стоит так выражаться о людях, – сказала она.
– Почему им это дозволено, а мне нет? – ответила девушка. Ее голос, как и всегда, оставался мягким, а лицо не выражало никакого беспокойства, но ее слова были тверже, чем скала.
Все как обычно. Ее слова любого могли довести до полусмерти. Прежде девушка всей душой желала породниться с семьей Нин, поэтому она всячески старалась подружиться со знатными юными особами и заискивала перед ними. Сейчас Чжэньчжэнь оставила данную затею и, естественно, пыталась сорвать на них свой гнев.