С легким хрустом он прогрыз кость.
Пять тысяч таэлей?!
Глава 44
Молодой господин, подобный нефриту
Нин Юньянь свалилась на кан и заплакала.
– Чего ревешь, ты ведь не сделала ничего плохого, – с некоторым раздражением пробормотала третья госпожа Нин.
Ее гнев, конечно же, был вызван не Юньянь.
– Я плачу, потому что втянула в это своего брата и подверглась такому унижению, – задыхаясь, ответила девушка и подняла голову. При мысли об этом ее слезы, размером с жемчужинки, потекли с новой силой.
Третья и четвертая невестки выглядели еще растерянней.
– Она сравнила Юньчжао с девушкой из публичного дома. Может, она вообще имела в виду, что мы – семья проституток? – спросила четвертая госпожа Нин. – Кто ее такой воспитал? У девчонки такой грязный язык.
Госпожа Нин, ни капли не рассерженная, слегка нахмурившись, сидела на том же кане, смотрела на Нин Юньянь и покачивала головой.
– Когда ты собиралась в город, я настойчиво тебя просила не провоцировать ее. У нее сорвался брак с нашей семьей, вряд ли она испытывает радость от такого исхода. Увидев тебя, она могла бы спокойно отвести душу, а ты бы спокойно отошла в сторону. Знала бы, что так получится, ни за что не отпустила бы тебя.
Слушая утомительные упреки своей матери, Нин Юньянь завопила еще сильнее. Женщины тоже не находили себе места.
– Невестка, почему мы должны избегать ее? – сердито спросила третья госпожа.
– Мама, я старалась ее сторониться, но я не вынесла, когда она первая начала провоцировать, – агрессивно выкрикнула Юньянь. – Я не ожидала столкнуться с ней в таком большом Янчэне. Кто ж знал, что Цзюнь Чжэньчжэнь даже во время подготовки к свадьбе будет всюду слоняться без дела. В дверном проеме я пыталась ее избежать, но она намеренно оскорбила меня.
Вспоминая ту сцену, Нин Юньянь снова сердито и стыдливо расхныкалась.
– Ненавижу ее за то, что она так быстро сбежала. В противном случае я бы наплевала на репутацию и подралась с ней, – сказала она.
Четвертая госпожа Нин сделала шаг в сторону девушки, успокаивающе обняла и погладила ее.
– Моя девочка, ну разве ты можешь быть такой, как она? – ободряюще промолвила женщина.
– Больше ты не выйдешь из дому, – заключила госпожа Нин.
Третья невестка уже встала на ноги.
– Это никуда не годится, мы не можем все вот так оставить. Раз семья Фан не в состоянии ее научить уму-разуму, это сделаем мы.
Нин Юньянь тут же радостно выпрямилась, а вот госпожа Нин помрачнела.
– Не стоит так поступать, весь этот беспорядок только из-за свадьбы, – парировала она.
Только ее голос стих, как в комнату влетела служанка.
– Дело плохо, старая госпожа все узнала и потребовала подготовить ей повозку, чтобы отправиться в Янчэн, – впопыхах бросила прислуга.
Невестки сразу же засуетились.
– Кто там не умеет держать язык за зубами и проговорился ей о случившемся?
– Немедленно останови ее! Одна нога здесь, другая там.
– Кто ж способен сдержать дурной нрав старой госпожи?
– Быстро беги к господину.
В комнате воцарился хаос. Невестки поспешно поднялись со своих мест и выскочили наружу, в то время как Юньянь уселась на кан и перестала плакать.
Старая госпожа, ее бабушка, была одной из самых лучших и влиятельных женщин во всем Янчэне, она вообще никогда не злилась. Было бы странно, если бы она не захотела разорвать на куски ту, что посмела сравнить ее старшего внука с проституткой.
Раз встревожилась бабушка, значит, вскоре непременно забеспокоятся и отец с дядей. Кроме того, эти бранные слова вылетели изо рта такого ничтожества, как Чжэньчжэнь. Трудно было поверить, что теперь семья Нин закроет на это глаза.
Интересно, как поступит семья Фан, когда им придет официальное письмо?
Нин Юньянь выдохнула и посмотрела, как госпожа Нин с остальными покидала дом, но в этот же момент откуда-то со двора донесся мужской голос.
– Мама, тетушки, куда вы?
Этот голос заставил Нин Юньянь сразу же броситься к окну, даже не слезая с кана. Через стекло она увидела вошедшего во двор молодого человека.
В руках юноша нес плащ с капюшоном, его одежда была темно-лазурного цвета. Небеса одарили его высоким и стройным телом, широкими плечами и тонкой талией, а также чистым и изящным, подобно нефриту, лицом.
– Брат! – громко выкрикнула Юньянь, мгновенно развернулась и слезла с кана.
Женщины толпились в дверном проеме и не знали, что делать. Перебивая друг друга, они начали заваливать его вопросами:
– Почему ты вернулся?