- А вы почему по стопам матери не пошли? Престижно ведь.
- Не моё это, - отвечаю, - я – гуманитарий.
Добила соперниц.
Блондинка одобрительно кивает, брюнетка с новым интересом меня разглядывает: того и гляди в свои ряды примут.
- Что там с выпускным? – прервал мои размышления рогатый.
Точно! Выпускной! Вадим с букетом и… И что? Как принимать его ухаживания, если тут такое?
- Скажите, - нервно сглатываю подобравшийся к горлу ком, - а если вы решите взять меня к себе на работу, - эх, всё-таки моя выдержка дала сбой: голос дрогнул и пропал. Пришлось снова прокашляться. – Как это вообще происходить будет? Наше с вами …ээээ… сотрудничество?
- В тесном кругу, - охотно поясняет Азард Малихович.
- Насколько тесном? – непонимающе моргаю.
Рогатый задумчиво осматривает моё платье снизу вверх, задерживается на вырезе декольте, мееедленно проводит взглядом по тонкой шее и останавливается на приоткрытых от удивления губах:
- Теснее круга у вас еще не было, - констатирует он, наконец, встречаясь со мной взглядом.
Тишина в комнате становится тяжёлой, давящей, ощутимой. Моя кожа моментально покрывается тысячами мурашек и тут:
- Конечно, - завистливо бормочет Ирма, - с такой родословной.
И вязкая тишина растаяла, оставляя странное послевкусие из переплетения любопытства, азарта и чего-то ещё, доселе неведомого, но желаемого.
- Азард Малихович, - я беру себя в руки и старательно выдавливаю улыбку, - я ведь серьёзно. Мне важно знать, зачем я здесь? Почему именно я? И что меня ждёт в случае трудоустройства в этой академии?
Демон смотрит на меня с неподдельным интересом, в его странных глазах мне чудится улыбка. Но вот он абсолютно спокойно говорит:
- На два первых вопроса я отвечу вам завтра, когда вы приступите к своим прямым обязанностям. А насчет трудоустройства: вы приняты в любом случае. Вы трое. – мужчина окидывает взглядом двух оставшихся кандидаток и возвращается ко мне. – Но именно вас я принимаю на должность своего личного секретаря. Ирма переходит в распоряжение Суена, а Тарина к Аногризу. У вас есть двенадцать часов, чтобы собрать все необходимые вещи и прибыть в академию. Проживание, питание, необходимые расходы – за наш счёт.
И только я хочу возразить и послать демона к чёртовой бабушке, как он добавляет:
- Зарплата высокая.
- Насколько высокая? – уточняет огромная толстая жаба, живущая внутри меня несколько последних лет. Именно она заведует моими счетами за квартиру и учёбу, а также распоряжается крохами оставшихся средств, распределяя их на бытовые нужды.
Малихович называет сумму, и я чувствую, как жаба начинает довольно урчать, погружая меня в пучину «несбыточных мечт» о том, на что я всё это смогу потратить.
- Это в месяц? – на всякий случай уточняет проснувшийся внутри меня юрист.
- В неделю, - добивает демоняка.
И я вдруг понимаю, что уже согласна, а ведь он даже договор с условиями мне не показал. Нет уж! Так дело не пойдёт.
- Я должна знать, что будет входить в мои обязанности. То что вам подхожу я – совсем не значит, что и вы мне подходите; хочу прочитать договор, - затаив дыхание, стараюсь смотреть на Малиховича уверенно, а внутри у меня раздаётся жуткий грохот – там упала в обморок жаба.
Рогатый явно недоволен:
- Мирата, я ведь уже озвучил суть предложения. Вам предлагается должность личного секретаря. За весьма хорошую плату. Контракт ограничен сроком. Через год можете быть свободны. Не нравятся условия – выход там же, где и вход.
Тут же слышу злорадный хмык от брюнетки. Чему она радуется? Неопределённости? Деньги, конечно, многое для меня значат, но не всё. А соглашаться на кота в мешке - это точно не по мне. Поднявшись с кресла, я иду в направлении единственной двери. Жаба бьётся в предсмертных конвульсиях, но я мужественно её игнорирую. Пять лет учёбы и работа официанткой не прошли даром – у меня есть диплом, кредитная карточка и немного здравого ума. Не пропаду.
И вот, потянувшись к ручке, гордая я с нарастающим изумлением смотрю, как она меняет цвет и плавно перетекает в дверной массив, оставляя после себя абсолютно гладкую поверхность. На всякий случай провожу там рукой – ничего.
- Это что такое? – спрашиваю у Малиховича, обернувшись, - куда она делась?
Демоняка лениво постукивает когтями по столешнице и пристально рассматривает меня своими красными глазищами. Молчит, гад.
- Меня не устраивают условия, - объясняю ему. – Я ухожу.
- Нет, не уходите, - рогатый говорит спокойно, но у меня почему-то от его голоса волоски на руках дыбом встают. Он смотрит на притихших девчонок и дополняет: - они уходят, а вы остаётесь. Поговорим.