Д Н К Негодной Крови

Ломачинский Андрей Анатольевич Д Н К Негодной Крови

Популярная медкриминалистика ДНК НЕГОДНОЙ КРОВИ или СПРАВЕДЛИВЫЙ НАСИЛЬНИК

Какой самый точный, самый чувствительный и самый доказательный анализ в современной судмедэкспертизе и медицинской криминалистике? Ну конечно же ДНК-тестирование! Надеюсь, не забыли со школы это языковыкручивающее слово: дезоксирибонуклеиновая кислота. Абсолютно из любой клетки можно извлечь митохондриальную ДНК и установить родство по материнской линии хоть за сороковое колено, даже от самой Евы (к сожалению именно этот тест доказывает, что Ева у Адама была не одна, а как минимум три штуки на день). А можно извлечь ядерную ДНК – генетическую информацию, состоящую на Ґ из маминых молекул, а наполовину из папиных. Анализируется такая инфа по специальным местам этих молекулярных спиралек – аллелям. Каждый аллель в свою очередь состоит из цепочек всего четырех нуклеотидов, но в строго определенном и весьма индивидуальном порядке. Сейчас средний ДНК-сиквенсер – прибор, способный определять такой порядок – раскручивает 11 аллелей. Пять лет назад всего три, десять лет назад всего один, а на подходе 36-аллельные тесты, хотя для целей определения причастности биоматериала уже имеющейся точности более чем достаточно. Арифметика не сложная – вероятность повторяемости даже этих куцых обрывков ДНК определяется цифрами до девяти нулей после запятой. То есть где-то близко к одному человеку на весь земной шар. Индивидуализм сродний кожным линиям – эткие молекулярные отпечатки пальцев.

Самого материала для анализа требуется на удивление очень мало. Для примера – сигаретный окурок. Всего несколько разрушенных клеток слизистой рта, а также слюна, содержат достаточно ДНК для трех-четырех тестов. Делов то – разрезать бычок и разослать в пару лабораторий, чтоб экспертиза получилась понезависимей. Подойдет и волосинка хотя бы с частью волосяной луковицы. Или капля крови, размером с точку в конце этого предложения. Хотя с кровью интересно – основная ее масса состоит из красных эритроцитов, единственных клеток нашего организма у которых нет ядра, и соответственно, абсолютно пустых в отношении ядерной ДНК, но присутствующие там лейкоциты, белые клетки, с лихвой покрывают такую «недостатчу». Можно взять пульпу зуба, старую кость из могилы, собрать перхоть или найти использованную тулетную бумагу, потную майку, зубную щетку, расческу, брошенную палочку от мороженного, грязь на руле… Всё сработает! Поэтому ДНК-анализу сейчас верят. Верят следователи и обвинители, судьи и присяжные, но порою весьма слепо. Ну а самые умные преступники такую слепую веру пытаются использовать. Мне вспоминаются две истории на эту тему. Историии совершенно разные, но являющие собой, как когда-то учили философы-марксисты, «единство противоположностей» или как-то так. Случай преступной защиты, основаной на ДНК-тесте, расскажу сейчас, а случай преступного нападения с помощью той же методики потребует отдельного изложения. И в обоих рассказах ключевым словом после слова «ДНК» идёт «изнасилование».

* * *

Если ехать на озеро Тахо, высокогорный курорт на границе Калифорнии и Невады, то прекрасный 50-й Фривэй (скоростное шоссе) вдруг довольно дебильно преграждается парой светофоров. Значит вы покинули обустроенную Эльдорадо Каунти (county – анлог российскому областному району) и въехали в высокогорную глушь Плэйсер Каунти. В этом районе популяция койотов прeвосходит число жителей, цитрусовые сады и виноградники остались далеко внизу, исчезли МакДональдсы, а появился хвойный лес с медведями и горными львами (так здесь называют пуму, здоровую кошку, напоминающую льва и лишь немного уступающую ему в размерах). Чистый воздух, зимой снега до трех метров, летом от хвоинок пушистых сахарных сосен со здоровыми иголками по футу (тридцать см), стоит дурманящий аромат. На прогретых солнцем склонах он создает неповторимый букет, смешиваясь с эфирными маслами местных вечнозеленых кустов, запахами горного можжевельника и пахучего кедра (почему это похожее на кипарис дерево называют кедром, я не знаю, а вот почему «пахучим» догадываюсь – от него янтарной смолой несет за милю). Местами по ущельям живыми монументами высятся стометровые гиганские секвойи, а там где их варварски порубали – пеньки размером со средний дачный домик. Все в куче составляет этакий калифорнийский Домбай с лыжами и походами, правда еще и с казино. Но это чуть дальше, за хребтом в Неваде, там да-а-а, там всякое бывает…

А на калифорнийской стороне Сиерры никаких безобразий нет. Здесь копы-полицаи сытые и ленивые, в год десяток убийств, чаще бытовых или случайных, например на охоте, изнасилования по пьяне, да и тех по пальцам пересчитать. В отличие от низинных безличных мегалополисов, где человек лишь часть толпы, тут местные друг друга знают. В этих людях каким-то чудом сохранилось нечто от первых фургонных переселенцев середины девятнадцатого века, когда фермеры равнин бросали обжитую дедами землю, когда портовые грузчики Нью-Йорка в сердцах давали в зубы своим надзирателям-супервайзерам, на последние деньги покупали кайло и лопату и бежали на Дикий Запад, на ничью землю. Ведь по слухам в той земле было золото. Так со времен золотой лихорадки остались географические названия (Эльдорадо – страна сказочного богатства; Плэйсер – место, где это богатство моют), а в местных душах атавизмом живет человечность и соучастие. Наверное тоже осталось от предков-старателей – хоть табачок врозь, но оборона вместе. Ну и как всегда в таких землячествах есть безусловные авторитеты. Одним из них был Пол Лейден.

Почти каждый житель северной Калифорнии проезжал мимо дома этого человека – по дороге на озеро Тахо посмотрите налево и вверх на втором упомянутом светофоре, там симпатичный коттеджик. Когда-то Пол Лейден был самым заурядным молодым гинекологом, но волею судьбы прекрасно познакомился с тонкостями американской судебной системы и, как он уверял впоследствии, из-за этой самой этой системы и испортился. Началось все с его дома. Доктора в Штатах народец зажиточный и двадцать три доллара в месяц для них не деньги. Именно столько было добавлено к страховке на недвижимость, которой владел доктор Лейден. Страховка от потопа! Где?! На горе! Наверное на случай второго Вселенского Потопа. Хотя о Втором Пришествии в Библии упоминается, но потоп, по-моему даже там один. Платил доктор эту страховку и о таком казусе никогда не задумывался. А выше его дома находился небольшой отельчик. Централизовной канализации в таких местах нет, и вся дрянь стекает во врытые в землю бетонные резервуары. Эти накопители дерьма переодически высасываются ассенизационными машинами с двадцатитонными цистернами.

Один раз случилась досада – водитель засунул трубу насоса в эту яму, но забыл поставить машину на тормоза, беззаботно устроившись покурить в сторонке. Когда бочка наполнилась, машина покатилась по склону и на повороте перевернулась. Цистерна раскололась и хлюпнула содержимым прямо в дом доктора Лейдена. Тот походил по щиколотку в испражнениях и позвонил в страховую компанию с просьбой возместить ущерб. Компания возместить ущерб отказалась, мотивировав тем, что дом доктора Лейдена находится в стопроцентно безопасной незатопляемой зоне. Что тут началось! Разгневанный доктор давал интервью на всех курортных радиостанциях, выступал по местным каналам телевидиния, писал статьи в районную газету «Маунтен Демократ». Кончилось всё судом, где доктор, словно Ленин или Мартин Лютер Кинг, праведно стучал себя кулаком в грудь, обличая бесстыжих страховых агентов, мошеннически навязавших ему лишнюю страховку от потопа, а после потопа еще и откзазавшихся по ней патить. Только возмещением ущерба тут дело не ограничилось.

Доктор создал некомерческую организацию «Хайлэндеры за справедливость», где собрал кучу подписей этих самых хайлэндеров (highlanders – это местные горцы так себя называют). Суд из района перенесли в столицу Калифорнии, город Сакраменто, где доктор наказал мошенническую компанию аж на двадцать семь миллионов долларов. Сумма запредельная даже для самых-самых зажиточных гинекологов. Заплатив положенные налоги, доктор положил приличную часть этих денег в фонд этой самой «Хайлэндеры за справедливость», ну а сам стал самым справедливым их председателем. Если раньше к доктору в основном шли тётки на сносях, то теперь потянулись все. За справедливостью. Организация нанимала адвокатов обездоленным и спонсировала суды против деяний всяких компаний и бизнессов, беспокоящих покой и патриархальные устои местной горной общественности. Правда фонд не таял – от выигранных дел туда перечислялся значительный процент, впрочем как в любой адвокатской конторе. Не таяла и слава его председателя – за доктором Лейденом безоговорочно закрепился авторитет коммюнити-лидера (типа активиста, борца за общее дело), кристально честного человека, нетерпимого к любым безобразиям и не жалеющего живота за други своя. Харизма, одним словом. Поговаривали, что доктору неоднократно предлагали баллотироваться на место мэра Пласервилля, районной столицы, но тот отказывался, ссылаясь на нежелание бросать практику и общественную работу в фонде. Так и оставался добрый доктор Айболит на частной должности Робин Гуда в Эльдорадо-Нэйшионэл лесу (местный аналог Шервудским зарослям).