Я пытался отсрочить необходимость принятия решений, но знаю, что делать так и было решением само по себе. И не очень хорошим. Поэтому, когда увидел, что Мэделин может снова начать общаться со своим бывшим, сделал то, что так долго откладывал, но должен был.
Я дал понять Джанис, что меняю наставническую программу и мне нужна ее помощь. Знал, что она хочет взять Мэделин себе, потому что жаловалась на отсутствие у той рабочего времени.
Уверен, что она умирает, как хочет предупредить Мэделин держаться подальше от меня, хотя не знала, что это уже спорный вопрос. Но не сойду со своего пути, чтобы сохранить ее время или воздух в ее легких. Джанис по характеру — спаситель мира. И она всегда ревновала к тому, что я не выбрал ее своей подопечной, когда была новичком здесь.
Я также знал, что между Джанис и ее настоящей подопечной Мэнди Кальдерон не наблюдалось большой любви. Поэтому даже если Джанис сопротивлялась бы идее поменяться, она бы все равно это сделала.
Джанис может действовать, как будто чертовски ненавидит меня, но всегда, в конце концом, делает то, что я ей говорю. Именно так, как и все остальные в этой фирме. Они все должны делать то, что я говорю, но Джанис всегда хотела меня. Настолько, что это было очевидно.
Когда достигаю вершины скалы и закидываю на нее ноги, я достаю из сумки на поясе альпинистский мел, затем вытираю пот со лба. Я ощущаю чувство удовлетворения в мышцах, которое приходит, когда завершаю восхождение. И предвкушение, которое обычно чувствую перед спуском вниз.
Но все еще ощущаю больше беспокойства, чем обычно. Я достаю бутылку с водой из карабина, прикрепленного к моему ремню, и делаю глоток воды, пока обдумываю ситуацию.
Я зол на себя за то, что только временно, а не постоянно, переназначил Мэделин к Джанис. Почему оставил эту дверь открытой вместо того, чтобы закрыть ее навсегда?
Мэделин слишком доминантна, чтобы быть моей подопечной. Очевидно, что ей и чертов палец в рот не клади, по локоть откусит.
Так почему я оставляю даже минимальную возможность? Почему у меня такая слабость к ней?
У тебя ее нет, говорю я себе, когда делаю глубокий вдох и затем начинаю спуск вниз по скале.
Если буду об этом думать, я смогу это сделать.
Это еще один мой девиз, который служил мне верой и правдой во время множества походов в длительные горные экспедиции, также как и в моей личной и профессиональной жизни. Он работал и в тех случаях, когда я не сомневался, что проиграю дело, но заканчивал его с победой. И это помогло мне собраться с силами, чтобы оставить мой жалкий брак и изменить во мне то, что я знал, было не правильно и позволяло мне столько времени мириться с отвратительным обращением.
Я никогда не бываю уязвимым. Всегда на позиции силы. Я принимаю решения и устанавливаю правила.
И не собираюсь их менять ради Мэделин Сен-Клер, не имеет значения, насколько я этого желаю.
Глава 25
Мэделин
Три дня спустя.
Я обобщаю материалы по нефтегазовому делу для Джанис, когда раздается дверной звонок. Началось, я смотрю на часы и задаюсь вопросом, как уже стало так поздно.
Я тороплюсь собрать все материалы, чтобы освободить стол. Эта работа намного скучнее, и ее мог бы сделать и стажер. Не могу дождаться возвращения к делам, на которые меня назначил Эшер.
Джанис — местный советник для большой газовой компании. Это означает, что она в самом низу этой иерархии, и ей приходится делать много такой работы, которую она передает таким помощникам как я и Ким. А клиенты Эшера платят большие деньги, чтобы он представлял их интересы, и он делает множество важных вещей во всех судебных разбирательствах.
Как я могла упустить такую восхитительную личную и профессиональную возможность работать с Эшером? Спрашиваю я себя, когда поднимаюсь, чтобы пойти к двери.
Мне надо было лишь надеть то чертово белье.
И кто знает, что было бы потом.
Но это самое интересное.
Я чувствую себя странно, когда открываю дверь Джимми, который привык здесь жить и просто заходить в дом без спроса. Этим вечером мы решили установить время, чтобы встретиться и поговорить, хотя я начинаю понимать, что это была не лучшая идея.
На самом деле знала это уже давно, но только сейчас почувствовала, насколько все плохо. И скучно. Очень скучно.
Я боюсь увидеть, что он принес цветы.
— Привет, — говорит он, неловко сжимая меня в полуобьятьях, пока одновременно передает мне букет.
— Привет.
Он снимает меня на свой мобильный телефон.
— Зачем ты это сделал? — спрашиваю я раздраженно.
— Так я могу показать моей маме, насколько тебе понравились цветы, — отвечает он с ухмылкой. — Она помогла мне выбрать их для тебя. И сказала мне передать привет.
Я сопротивляюсь желанию закатить глаза. Это очень похоже на Джимми, сделать фото для своей дорогой мамочки. И приплести ее сюда, чтобы заставить меня чувствовать вину.
Конечно, его родители мне очень помогли, когда погиб мой отец. Но потом я заметила, что Джимми был маменькиным сынком и не делал ничего, не посоветовавшись с матерью сначала. Также мне не особо нравились ее толстые намеки на то, когда же мы с Джимми поженимся и заведем детей. Я даже не думала о том, хочу ли детей, что не шло на пользу нашим с ней отношениям.
— Передавай ей тоже привет, — ответила я, но просто чтобы быть милой.
Его волосы выглядели светлее, но когда он поймал меня на разглядывании, я постаралась отвести взгляд. Не хочу, чтобы он подумал, что что-то еще может получиться.
— Я занимался на улице, тренировался, чтобы прийти в форму, — говорит он, как будто я что-то сказала о том, как он выглядит. — Все, чтобы справиться с тоской. И одиночеством. Ну ты понимаешь?