Я пожимаю плечами, не желая признавать, что тоже об этом думала. Я прошла на кухню и спросила, не хочет ли он чего-то выпить, просто чтобы избежать необходимости отвечать на его вопрос.
— У тебя есть пиво? — спрашивает он, и озорная ухмылка расплывается на его лице.
Сопротивляясь желанию закатить глаза, подхожу обратно к холодильнику и достаю бутылку «Гинесс», которую он оставил, когда съезжал. Я прокатила ее по столу по направлению к нему, как только Джимми ее поймал, то пошел к дивану.
Я думала, мы сядем за кухонным столом.
— Что насчет тебя, чем ты занималась? — спрашивает он.
Показывала трусики своему боссу и позволила ему поиграть с моим влагалищем, прежде чем он понизил меня, думаю я, но говорю другое:
— Ну ты знаешь, просто работа.
— Как идут дела? — продолжает он. — Тебе нравится новая работа?
— Все хорошо, — отвечаю я неопределенно.
Я наливаю немного воды в стакан из моего фильтра «Брита».
— И что же предпочитает леди? — спрашивает Джимми меня, когда я иду, чтобы добавить немного лимона.
— Воду, — сообщаю я.
Когда выжимаю немного лимонного сока в свой стакан, его голова опускается.
— Я просто хотел провести спокойный вечер... — начинает он, и я знаю, что должна прервать его до того, как он продолжит.
— Джимми, — говорю я, проходя в гостинную.
Он отодвигается, предлагая мне сесть на диван рядом с ним, но я предпочитаю делать вид, что не заметила этого, и сажусь в кресло.
Джимми смотрит на меня со смесью надежды и разочарования в глазах, что заставляет меня нервничать. Мне не надо было соглашаться поговорить с ним, потому что знала, что не должна больше ранить его.
— Давай тогда просто посмотрим телевизор, — говорю я. — Это отдых.
Он пожимает плечам, давая мне знать, что просмотр телевизора — это не то, что он ожидал.
Я беру пульт и начинаю листать каналы, понимая, что никто из нас не будет этим наслаждаться. Джимми всегда смотрит спорт или играет в спортивные видео-игры. А я не любитель ни того, ни другого.
— Что-то из наших шоу еще осталось на плеере? — интересуется он.
Я смотрю на него. У нас были несколько любимых шоу, которые мы смотрели вместе каждую неделю, они записывались, когда его не было. Я не смотрела их, потому что была слишком занята, но знаю, что он предложит это, потому что это заставило бы меня скучать по нему слишком сильно.
Таи и происходило, когда мы расставались последние несколько раз, но не в этот раз. Все, о чем я могла думать в этот раз, — это Эшер Маркс.
Я не собираюсь смотреть их с ним сейчас. Знаю, чего он пытается добиться. Напомнить мне, чем мы можем заниматься вместе и что мы все еще пара, и надеяться, что, когда замечу, что он делает, будет уже слишком поздно, и я захочу все вернуть.
У меня нет выбора, кроме того как сказать ему то, что я должна была сказать ему, когда он впервые предложил встретиться и «поговорить».
— Я начинаю думать, что это было плохой идеей, — говорю ему. — Просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Я хочу, чтобы мы были друзьями. Я просто...
Слишком занята моим богатым, доминирующим боссом, которой старше меня.
— Ты просто ничего не чувствуешь ко мне больше? — предполагает он, его голова опускается.
И понимаю, что это одна из причин, по которой я никогда не чувствовала это правильным. Он милый и послушный, в отличие от высокомерного Эшера, из тех, кто берет на себя ответственность.
— Джимми, думаю, нет ничего, о чем бы я хотела поговорить с тобой сегодня, — отрезаю я. — Что насчет тебя? О чем ты хотел поговорить?
Он снова пожимает плечами. Вся эта встреча устроена не ради разговора. Мы уже сказали все, что должно было быть сказано.
— Смотри, если ты хочешь иногда встречаться, ходить куда-то как друзья, отлично, — говорю я ему. — Мы могли бы поужинать где-нибудь.
Он поднимает на меня взгляд, в котором слишком много надежды.
— Что-то вроде «Эплби», — спешу я прояснить.
Никаких романтических ужинов при свечах. Не то чтобы до этого их было много.
— Просто я думаю, что это не очень хорошая идея, возвращаться к нашим...
Джимми встает, чтобы уйти, и я рада, что мне не нужно заканчивать свою мысль. К нашему дому, где мы привыкли жить вместе. К нашему совместному времяпрепровождению. К нашим тв-шоу. Или к нашей несуществующей сексуальной жизни.
— Ну, в следующий раз просто скажи мне, что ты не хочешь разговаривать, — выпаливает он, как истеричный ребенок.
— Справедливо.
В этот раз я пожимаю плечами. Джимми делает еще один большой глоток пива и довольно грубо опускает бутылку на стол, рядом с цветами, которые принес для меня.
— Ты можешь допить, если хочешь, — говорит он. — Знаю, что ты никогда не была любителем пива. Но многое в тебе изменилось. Я даже не знаю больше, кто ты такая.
Когда он выходит, знаю, что должна чувствовать боль — очевидно, что он хотел ударить побольнее — но чувствую лишь облегчение.
И острую необходимость. И безумное, безрассудное, страстное желание.
Внезапно чувствую необходимость быть с Эшером. У него есть, то, что я искала, даже если на самом деле не знаю, что это. У меня такое чувство, что он точно знает, что мне нужно и также как мне это дать.
Даже если я почти уверена, что это не лучшее решение для моей карьеры, просто не смогу жить, не выяснив, что же Эшер Маркс приготовил для меня.
Я просто надеюсь, что все еще есть возможность узнать это.
Глава 26
Мэделин
На следующий день на работе я направляюсь на этаж партнеров, мой желудок поднимается вместе с лифтом.
Вот оно.
Все или ничего.