Потом город захватили французы. Все слуги, почувствовав себя свободными, покинули мой дом. Поначалу целыми днями рыдала, не знала, как мне дальше быть. Со временем успокоилась и начала устраивать свою жизнь. Продала всех лошадей, даже свою любимую кобылу. Научилась ухаживать за садом. Готовить я умела с детства, с этим никаких проблем не было. А вот стирка, мытье посуды, уборка в доме и во дворе, дались мне не сразу, должных навыков не было. Сейчас, вы видите результат моих трудов.
— Очень даже впечатляет, — подарил я Лючии ободряющую улыбку.
— Да-да, аристократка в восьмом колене, сама все метёт, моет и стирает. Ничего не поделаешь, такова жизнь. Стирка, готовка и уборка, это все мелочи, с этим можно смириться и я смирилась. Но я очень долгое время не могла избавиться от страха. Мне казалось, что в дом могут ворваться, обезумевшие от вседозволенности горожане. Весь дом разнесут на камни, ограбят, а надо мной жестоко надругаются. К друзьям семьи обращаться я опасалась, они оказались, в таком же положении, как и я, многие уехали из Милана.
Из дома меня выгнала потребность в приобретении продуктов, имеющиеся запасы иссякли. Я одевалась в старое платье моей прислуги, пачкала лицо, и тратя мелкие серебряные монеты, покупала необходимое на рынке. Закупалась на неделю. Так и существовала все это время.
А ещё я готовилась отомстить своему мужу. Сколько раз в мечтах я вонзала кинжал ему прямо в сердце, травила вином с ядом, волочила лошадью по мостовым Милана. Но все это мечты, сбыться которым не суждено. За все время Винченцо не вспомнил обо мне ни разу, не прислал ни строчки.
Увидев сегодня вас, Стефан, у меня созрел новый и очень интересный план мести. Я очень надеюсь на вашу помощь.
— Лючия, мы с вами в Милане, а ваш муж, судя по вашим словам в Вене, расстояние большое. К тому же я в экспедиционном корпусе, отлучаться никуда не могу.
— Никуда отлучаться не надо. Мы отомстим Винченцо здесь. Я очень хочу, чтобы моя месть была жестокой, и в тоже время сладкой. Сделайте меня Стефан, своей любовницей, хотя бы на одну ночь! Я умоляю вас об этом! Хотите, я стану перед вами на колени, и буду просить унести меня в роскошную спальню?
— Так, становиться на колени не надо, умолять тоже, показывайте, где у нас спальня, — сказал я Лючии, уже держа её на руках.
Надо сказать честно, я ещё в начале нашего застолья предполагал, чем все может закончиться, и был готов приступить к мщению.
— Там, — указала рукой Лючия, куда-то мне за спину. Обвила мою шею руками, страстно целуя.
Со второй попытки, я открыл нужную дверь. А потом. Потом мы избавлялись от одежды с неимоверной скоростью. Какие предварительные ласки, какая прелюдия, нас одолевала, просто звериная страсть. Не успела спина Лючии коснуться поверхности кровати, я быстро и жёстко овладел ею. Громкий вскрик, вырвался из уст Лючии, и острые ногти вонзились мне в спину. Ничего себе, удивился, Лючия то, девственницей оказалась! Удивлялся, всего мгновение, дальше человеческие инстинкты взяли верх. Схватка была короткой, причиной тому, долгое моё воздержание и неопытность Лючии в постели. Лиха беда, начало. Мне такой вид мести, очень понравился, надо отомстить, как следует, с чувством и не спеша. Последующее наше единение проходило под моим чутким руководством. Кое-что очень полезное, в области секса, в моей голове изXXIвека надёжно сохранилось. С очень маленькими перерывами, мы предавались любви, до самого рассвета.
Настало время возвращаться мне в роту. На прощание снова занялись любовью. У меня сложилось впечатление, что Лючия хотела насытиться моими ласками и моим телом, на несколько лет вперед, с такой неистовой страстью она отдавалась в этот раз.
Мы прощались у ворот. Лючия плакала и целовала меня.
— Я знаю, защитница всех женщин святая Дева Мария, помогла мне зачать в чреве своём новую жизнь, от человека, которого я полюбила, всего на одну единственную ночь, — всхлипывала Лючия. — Я буду до конца дней своих молиться за тебя Стефан, и благодарить Бога, за то, что он соединил вместе наши души и тела, хоть на очень короткое время. Помни, познав тебя, Стефан, я решила, больше ни один мужчина не окажется в моей постели, и не прикоснётся к моему телу.
— Ты ещё молода. Зачем себя лишать ласки и радости?
— Я буду жить только для нашей дочери.
— А если родится сын?
— Родится дочь, я это чувствую. Спасибо тебе милый. Если ты пробудешь в Милане ещё некоторое время, знай, дверь моего дома для тебя открыта. Я прекрасно понимаю, что мы никогда не сможем быть вместе, мой недостойный муж, никогда не даст мне развод, и церковь развод не одобрит. В брак с тобой вступить тоже не смогу, ты не католик. Но никто не посмеет отобрать у меня частичку тебя, мою дочь. Я назову её Стефания. И ещё Возьми этот кожаный саквояж, в нем пять тысяч монет полновесных венецианских золотых цехинов, достоинством сотню каждый. Тебе деньги на родине понадобятся.