Слева, на белом коне, со шпагой наголо, впереди слитного строя гренадеров, численностью до батальона, скакал фельдмаршал Суворов, а справа во главе казаков генерал Багратион. Кольцо замкнулось. Легионеры дрались неистово, однако под ударами со всех сторон начали постепенно пятиться.
— Первая и вторая шеренги на колено! Всем залп! — скомандовал я своим солдатам. — Вперед в штыки!
Залп был произведён по неприятелю практически в упор. Затем солдаты ринулись на врага в штыковую атаку. Такого удара, поляки не выдержали, начали спешно отступать.
— Гони их казак, пусть бегут без оглядки, — крикнул мне подъехавший Суворов. — Не давай им передышки.
Ага, легко сказать — гони. Люди измотаны многодневными боями. Однако, произошло чудо. Присутствие фельдмаршала открыло у солдат, так называемое второе дыхание. Усталость была забыта, преследование врага развивалось успешно.
К исходу дня армия Макдональда была разбита и рассеяна. От усталости мои воины просто валились на землю на занятых позициях, и засыпали. Я тоже чувствовал, сильную усталость. Посмотрел на свою выщербленную саблю, и усмехнулся, она стала больше похожей на пилу. Ничего, у меня в запасе в обозе есть парочка неплохих, а ещё отцовский подарок не тронут.
Утром я был вызван в ставку фельдмаршала. Пока ожидал вызова, адъютант сообщил, что закончены подсчёты потерь с обеих сторон. По его словам, армия Макдональда потеряла около шести тысяч убитыми и двенадцать тысяч пленными, потери нашей союзной армии — более пяти тысяч убитыми и ранеными. Сейчас пленными французами занимаются австрийцы, у них оказывается, большой опыт имеется.
— Молодец, хвалю, — хлопая по плечу, молвил фельдмаршал. — Показал ты доблесть свою и мужество, изрубил французов, погнал. Я когда увидел твоё каре, думал, ты труса празднуешь. А присмотревшись, заметил, как ты войско собираешь, и безостановочно палишь из ружей. Твое каре было подобно скале среди бескрайнего моря, только этим морем, оказался неприятель. Когда ты ушёл вперед, я приказал сосчитать поверженных перед твоей позицией врагов. Убитых двести пять, раненых не сосчитали, расползлись. Как удалось?
— Попеременная стрельба трёх десятков хороших стрелков, и умелые действия остальных солдат штыками.
— Ты думаешь, что пулей удобней уничтожать врагов?
— И пулей, и ядрами. Я вам подавал, на сей счёт свои размышления.
— Почитал, и посчитал писанину прожектёрством А когда увидел, как ты управляешься, убедился, прав ты Головко, во многом прав. Ладно, о новой тактике будем говорить после похода, а сейчас надлежит тебе сформировать усиленную роту. Выбери в своём полку кого хочешь, но чтобы к исходу третьего дня двести человек у тебя в роте было. Мы выступаем скоро, надо взять крепость Мантуя. Твоя рота будет брать её приступом, не в одиночестве конечно. Моё распоряжение получишь у адъютанта. Я на тебя надеюсь.
Ну вот, а я хотел немного отдохнуть от ратных дел, а тут формируй штурмовую роту, по сути своей — смертников. Правду говорят, кто везёт — на то и едут. Так и у меня получилось.
Мантуя, город-крепость, у австрияков отбил больше года назад Бонапарт. А теперь русским войскам нужно этот город вернуть. Почти двадцать тысяч австрийцев под началом генерала Края, с апреля сего года осаждают Мантую, и не добились успеха. Значит, в очередной раз русский солдат должен пролить свою кровь, за чужие интересы. Приказ есть приказ, его исполнить надобно. И я его исполнил. Свою роту пополнил до указанной численности, крепкими и здоровыми гренадерами и егерями. Как косо на меня смотрели высокопоставленные командиры, я нежданно-негаданно, обласкан самим фельдмаршалом. Ну и пусть, я же для общей пользы стараюсь.
Главнокомандующий распорядился отправить на родину всех тяжелораненых солдат. Мой денщик Силантий, в числе других раненых отправлялся в Россию.
— Ты Силантий, как прибудешь на место, требуй, чтобы тебя сразу отправили на излечение в село Дубрава, к моим родителям, — напутствовал я денщика. — У них и кормёжка посытнее, и уход за раненым повнимательней. С тобой я передаю отцу саквояж, в нем письмо. Родитель разберётся, что и к чему. Ты главное поправляйся, и жди нас с победой. До моего возвращения, из Дубравы ни ногой, я нужные бумаги тебе выправил, деньгами снабдил.