— Разойтись в стороны, открыть стрельбу по неприятелю, не мешать влезающим на стену, — сыпал я распоряжения.
Оглядевшись, заметил, что у подножья воротной башни разгорается неслабый пожар. Если верить словам пленного француза, там находится запас пороха. Ох, рвануть может. Надо уносить отсюда ноги.
— Всем быстро уйти от башни, — увлекал за собой солдат.
Вовремя ушли. Мощный взрыв, как мне показалось, сотряс всю крепость. Когда пороховой дым рассеялся, я заметил на месте башни огромную дыру. Куда подевались ворота, даже предположить не могу. В образовавшуюся брешь, устремились солдаты нашего батальона. А чуть погодя, на полном скаку в крепость ворвался казачий полк. Но французы не собирались сдаваться на милость победителя, оказывали упорное сопротивление. Это им не помогло. Чрез два часа, Мантуя была захвачена и очищена.
Взяли богатые трофеи. Более двухсот орудий, около пятисот пудов пороха, а пушечных ядер, такое количество, что даже сосчитать трудно. А вот с продовольствием не повезло. Великое множество продуктовых складов, местные жители основательно подчистили, пополнив личные закрома. Реквизировать у население провизию фельдмаршал запретил.
Осталось позади ещё одно сражение с моим участием.
В расположении моей роты было тихо. Солдаты приводили в порядок амуницию, чистили оружие, и переговаривались. Основная тема, вручение мне чина капитана лично фельдмаршалом, на развалинах крепости, и назначение на должность командира батальона, вместо выбывшего по ранению полковника Грессендорфа.
В основном, офицеры понимали, что я, со своими солдатами совершил геройский поступок, который обеспечил успех в захвате Мантуи и тем самым, мне удалось сохранить жизнь многим воинам. Но были и такие, которые считали, что выскочка из семьи запорожского казака, не достоин, получать в девятнадцать лет чин капитана. А стать командиром батальона, так это вообще, неслыханная наглость. Есть более достойные кандидаты на эту должность. Если посудить, то и дворянин он, то есть я, довольно таки сомнительный. Открыто никто мне этого не говорил, опасались, всем известно о моем искусном владении оружием. Как бы не пыхтели господа офицеры втихаря, но никто почему-то не рвался на мою должность.
Буквально через два дня после взятия Мантуи, заиграли боевые трубы, объявили тревогу.
Причина — наступление французов. Сменивший, ранее битого русскими войсками генерала Моро, молодой и энергичный генерал Бартелеми Жубер, решил дать сражение Суворову. Он привёл войска в порядок, и двинулся в сторону города Нови, в котором располагалась небольшая группа русских войск, возглавляемых генералом Багратионом.
Фельдмаршал, используя излюбленную тактику заманивания, расположил все войска на равнине вблизи города, приказав Багратиону, оставить Нови.
На следующий день пожаловали французы.
Мой батальон, вошедший в состав шестого егерского полка, развёрнутым строем, в числе первых, атаковал французов.
Дали слитный по противнику залп, и со штыками наперевес устремились на врага. Первую нашу атаку противник отбил, мы понесли внушительные потери. Австрийцы тоже не имели успеха, откатились на исходные позиции. В некоторых местах французы пытались контратаковать, но натолкнулись на стойкое сопротивление русских войск.
Повторную атаку, французы также отбили, ещё с большими для нас потерями.
Я отвёл свой батальон, и начал перегруппировку.
После третьей безуспешной атаки русских войск, я заметил перестроение в рядах французов.
А этот генерал Жубер, неплохо управляет войсками. Он направил во флаг нашего шестого егерского полка свой кирасирский полк. Французам достаточно было смять мой батальон, чтобы выйти в тыл наших войск.
Удар неприятеля по нам был страшен. Сделал для себя неприятное открытие, оказалось, французские солдаты тоже неплохо знают штыковой бой. Дрались они со знанием дела и остервенело.
Я находился в центре схватки. Моему батальону, нужно было, во чтобы не стало, задержать наступление противника, иначе случится непоправимое.
Никто из моих воинов не дрогнул, все дрались плечо к плечу, вдохновлённые моим примером. Я старался поспеть везде, и рубил, рубил и снова рубил врагов. Мои егеря умирали, не выпуская с рук оружия, но не сделали ни шага назад. К кирасирам, на нашу голову присоединилась легкая конница, чтобы окончательно нас изничтожить. Ряды моих воинов таяли, но нам удалось остановить неприятеля, а значит, дали время командованию, перегруппировать разбитые части.