— Должно быть, здесь красиво весной, — пробормотала Джульетта сквозь шарф, закрывавший ей рот. — Что мы будем делать, когда доберемся до Сиэтла? Продолжим искать Жан-Жака?
— У меня теперь не хватит духу убить его, — заметила Зоя.
— А мне уже и не хочется получить назад свои деньги, да, вероятно, у него их и нет.
— Я подумала, куда я поеду. В Лома-Гранде, — сказала Джульетта, кивая в ответ собственным мыслям, — больше мне ничего не остается. Я собираюсь разыскать его и плюнуть ему в лицо.
— Ну уж! Мой Бог! — воскликнула Клара, изумленно уставившись на нее. — Если вы отправляетесь в Лома-Гранде, то и я с вами!
Они обе посмотрели на Зою.
— Не знаю, — сказала та, — я снова начинаю входить в раж. Может быть, у меня все-таки хватит духу пристрелить Жан-Жака. Ведь из-за него меня отверг человек, которого я люблю. Я знаю, знаю, я лгала Тому. Но мне не пришлось бы этого делать, если бы не Жан-Жак. — Зоя выплеснула остатки своего кофе на снег. — Да, я хочу сказать пару теплых слов этому развращенному мерзавцу. Да, я еду с вами в Лома-Гранде!
— Мы выстроимся в ряд и плюнем ему в лицо, — пообещала Джульетта. — Не могу поверить, что я воображала, будто люблю его! До встречи с Беном я и не знала, что такое любовь!
И тут они поняли, что плакать на морозе не очень разумно. При тридцати градусах ниже нуля слезы замерзают на щеках.
Глава 22
Как бы то ни было, но путешествие в Штаты оказалось хуже, чем представляли себе это три мадам Вилетт. Первый пароход, отплывавший из Дайи, назывался «Белая звезда» и направлялся в Сан-Франциско. Они могли тотчас же отплыть на нем, но Зоя предпочитала проторчать лишний месяц в Дайе в ожидании другого парохода. Однако вернулась только «Белая звезда», и Кларе с Джульеттой пришлось буквально силой тащить Зою на борт.
Все три женщины разрыдались от счастья, когда «Белая звезда» стала на якорь в бухте Сан-Франциско. А ступив на доски причала, они вновь заплакали, потому что их сердца остались среди северных снегов.
Они решили провести неделю в калифорнийском отеле «Астор», чтобы дать Зое время оправиться и отдохнуть, и Джульетта настояла на том, чтобы заказать самый лучший многокомнатный номер.
— Возможно, вас это удивит, — сказала как-то Зоя, — но после того как мы найдем Жан-Жака и выскажем ему все, что думаем о нем, я вернусь домой, в Ньюкасл. Я хочу остаться со своими родителями. Теперь я буду смотреть на Ньюкасл и на них иными глазами.
— Вы надеетесь, что Том в конце концов туда вернется? — мягко спросила Джульетта.
— Возможно, — прошептала Зоя. — Трудно поверить, что если я полюбила его так сильно и глубоко и он отвечал мне взаимностью…
— Да, я понимаю, о чем вы хотите сказать, — тяжело вздохнула Клара. — А что касается меня, то, будь на то моя воля, я бы внесла свою лепту в «золотую лихорадку» и понастроила отелей, в которых подавали бы отличную домашнюю еду. Я сделала бы на этом состояние. — Она снова вздохнула. — Но, вернувшись на Юкон, я непременно встретила бы там Медведя, и это разбило бы мне сердце. Поэтому, вероятно, я куплю небольшой отель или пансион в Сиэтле.
Джульетта запрокинула голову на спинку своего стула.
— Какой позор! Я была бы отличной женой для банкира, а вы, Зоя, едва ли найдете себе более подходящего человека, чем Том. Да и Клара с Медведем составляют чудесную пару.
— Мы ведь дали друг другу слово не обсуждать это, — сказала Зоя. — Мне пора закончить укладываться. Разве вы не говорили, что карета будет ждать нас завтра утром в семь часов? — Она с трудом улыбнулась Джульетте: — Благодарю вас за эту неделю в отеле. Она была сказочной. И за карету, которую вы наняли, чтобы она доставила нас в Лома-Гранде. В ней нам намного удобнее, чем в дилижансе.
— Не стоит благодарности, — вежливо ответила Джульетта, улыбнувшись.
— Ну что, теперь легче произносить слова благодарности? — благодушно спросила Клара, и в глазах ее заплясали смешинки.
— Да, — процедила Зоя сквозь зубы.
Потом женщины расхохотались, смахивая невольно навернувшиеся на глаза слезы. Их долгое совместное путешествие подходило к концу, и каждая из них знала, что никогда не поделится ни с какой другой женщиной своими тайнами и никогда не узнает другую женщину так, как они узнали друг друга.
Как множество похожих местечек в Калифорнии, Лома-Гранде вырос вокруг католической миссии много лет назад. Это был сонный зеленый городишко, оживлявшийся только в дни, когда работала еженедельная ярмарка.
— Этот городок напоминает мне Линда-Виста, — сказала Джульетта, оглядываясь после того, как возница подал ей руку, помогая выйти из кареты.
Над немощеной Мэйн-стрит нависали тенистые ветви больших лиственных деревьев. Она тотчас же углядела здание почты, большой дамский магазин, магазины, где продавались продукты и семена. Остальную часть города легко было представить: несколько больших домов на Мэйн-стрит и прилегающих к ней улицах, позади них более скромные строения. Среди низких холмов, окружавших Лома-Гранде, должно быть, расположились фермы, поставлявшие на местный рынок фрукты и овощи.
Клара стряхнула пыль с юбок и принялась разглядывать единственную гостиницу глазами нелицеприятного судьи.
— Веранду надо покрасить, но цветы хороши — яркие и привлекательные, так и приглашают войти.
— Здесь где-то живет Жан-Жак, — напомнила Зоя, облизнув губы. — Странно в это поверить.
— Если только он снова не отбыл в неизвестном направлении на поиски новых жен, — резко заметила Клара.
Отказавшись от услуг возницы, она подхватила свой саквояж и направилась прямо к веранде. Дверь тотчас же широко распахнулась, и на пороге показалась приветливая и улыбающаяся крошечная женщина.
— Я миссис Уилсон, — объявила она, вставая за конторку в холле. — Вы, леди, желаете здесь остановиться? — спросила она, перевертывая страницы регистрационного журнала.
— Мы проведем здесь часть дня сегодня и, вероятно, останемся на завтра.
После того как Зоя и Джульетта расписались в журнале, вперед выступила Клара и взяла перо. Она дружески улыбнулась миссис Уилсон.
— Когда мы въезжали в ваш городок, нам пришло на ум, что у нас здесь есть знакомый — его зовут Жан-Жак Вилетт. Возможно, вы могли бы сообщить, где его дом. Нам хочется сделать ему сюрприз.
Глаза миссис Уилсон округлились, и она окинула их внимательным взглядом.
— О Господи Боже мой!
Клара никак не могла взять в толк, что она хочет этим сказать. Миссис Уилсон тяжело вздохнула, но было ясно, что этой женщине знакомо имя Жан-Жака Вилетта. Внезапно миссис Уилсон засуетилась, взяла регистрационный журнал и принялась внимательно изучать их имена.
— Я ничего об этом не знаю, мисс Клаус…
— Прошу прощения?
— Но я знаю человека, которому кое-что известно. Я немедленно пошлю за мистером Гласконом.
Она позвонила в колокольчик, находившийся тут же на конторке, и тотчас же появился человек. Миссис Уилсон попросила его отнести багаж леди в отведенные им комнаты. Потом, одарив их самой искусственной улыбкой, какую они только видели, сказала:
— У вас есть время освежиться, так как обед будет сервирован через несколько часов. Вы можете побеседовать с мистером Гласконом в столовой, и никто вас не побеспокоит.
Через минуту Клара, хмурясь, обратилась к Джульетте:
— Вы умеете вежливо беседовать ни о чем и понимаете этот язык. Можете объяснить нам, что происходит?
— Я уже не владею этим языком как в прежние времена, но могу с уверенностью утверждать: миссис Уилсон знает, зачем мы приехали.
Зоя покачала головой:
— Не может быть.
— Похоже, миссис Уилсон проинструктировали, что делать, если кто-либо спросит о мистере Вилетте. Она и повела себя в соответствии с инструкциями.
Они последовали за носильщиком, поднялись на один пролет лестницы и прошли за ним по коридору.
— Нас вряд ли ждали, — решительно возразила Клара. — Я согласна с Зоей. Жан-Жак и не предполагал, что мы будем охотиться за ним.