«Раскопки архивов и доносов, — писал А. Н. Яковлев, — шли долго. Опросили всех, кто мог знать хоть что-то… Прокуратура пришла к заключению, что Крючков лжет».
Если бы Яковлев стремился к правде, он должен был бы назвать всех, кто был опрошен, но он не сделал этого. Примечательно, что дававшие свои показания О. Д. Калугин покинул Лубянку в 1978 г., Г. Ф. Титов мог говорить лишь о 1972–1983 гг., Чебриков о 1967–1988 гг., В. В. Бакатин о периоде после 21 августа 1991 г. Между тем в воспоминаниях В. А. Крючкова речь шла об информации 1989–1990 гг.
Допрошенный по этому поводу Генеральной прокуратурой М. С. Горбачев подтвердил, что «Крючков предъявил ему досье, в котором содержались первичные материалы о якобы существующей разветвленной антигосударственной сети». Причем «смысл этих бумаг сводился, по мнению Крючкова, к тому, что все нити этой организации тянутся к Яковлеву. В числе лиц организации числились представители интеллигенции городов Москвы и Ленинграда… О каких-либо конкретных планах, нацеленных на свержение, захват власти, в документах не говорилось». Вот же Горбачев клоун. По его словам председатель КГБ принес ему филькину грамоту уровня участкового, сборник избранных слухов СССР. Кто в это поверит? Я — нет! Там были серьезные сведения, не сомневаюсь.
Всем здравомыслящим людям понятно, что контакты А. Н. Яковлева с иностранными спецслужбами могли иметь место не только за границей, но и в СССР. Более того, как говорится в постановлении Генеральной прокуратуры, «со слов Крючкова, это досье поступило Чебрикову полтора-два года назад из Ленинградского УКГБ».
Следовательно, Генеральная прокуратура была обязана прежде всего допросить работников Второго Главного управления КГБ СССР, занимавшегося контрразведкой, а не работников бывшего ПГУ. А поскольку это сделано не было, получается, что Генеральная прокуратура сознательно направила следствие по ложному пути. Это могло быть только в одном случае, если она получила указание не разобраться в деле, а оправдать А. Н. Яковлева.
К этому следует добавить, что она проигнорировала ГРУ и не допросила В. А. Крючкова, а также полностью обошла стороной те обвинения А. Н. Яковлева в связях с иностранными спецслужбами, которые появились еще во время его пребывания в Канаде.
Уже одного этого достаточно, чтобы понять, что Генеральная прокуратура не собиралась докапываться до истины. Видимо и мне не удастся разобраться в этом гадючнике.
Справедливости ради следует отметить, что Яковлева таки потеснили на карьерной лестнице. Ему стали передавать на ознакомление не до 150 шифровок в день, а всего до десятка. Нашлись в кабинете В.И. Болдина свидетельства организации слухового контроля Яковлева, работы по нему наружного наблюдения. Неужели Крючков действовал на свой страх и риск?
Возможно, это свидетельствует, что определенные выводы из обращения В. А. Крючкова к М. С. Горбачеву все-таки сделаны были. Однако полностью расстаться с А. Н. Яковлевым М. С. Горбачев не пожелал. Что основательно запутывает ситуацию.
Очень любопытную информацию я нашел в одном аналитическом документе по результатам журналистского расследования.
Как отреагировал на информацию Председателя КГБ СССР Крючкова В. А. глава партии и государства? Может быть, поставил перед главой КГБ задачу ликвидировать или же парализовать деятельность этой «сети»? Нет. Может быть, предложил продолжать работу по сбору материала? Нет. Может быть, поинтересовался, откуда такие сведения получены и можно ли им доверять? Нет. Может быть, не поверил сообщенной информации и потребовал более убедительных доказательств? Ничего подобного.
«…с моей стороны, — пишет Горбачев, — естественно, досье было не только отклонено, — я не дал Крючкову права разрабатывать его дальше».
Получается, что глава государства запретил даже собирать сведения о тех силах в стране, которые, возможно, готовились к низвержению существующего строя. Как же так? Вообще охренеть можно..
Вот еще. «Бывший советский посол в Бонне Ю. Квицинский вспоминает, что ему не раз приходилось слышать еще в ФРГ о том, что Горбачев сознательно ведет страну к развалу».
Подобные обвинения зазвучали и в стенах ЦК КПСС. «На первые намеки еще весной 1989 года Горбачев не отвечал. 9 декабря 1989 года на заседании пленума ЦК КПСС первый секретарь Кемеровского обкома Мельников выразил удивление по поводу того, что „очень уж хвалят партию и правительство за перестройку все зарубежные силы, включая папу римского“. Более того, он заявил, что в КПСС есть силы, „которые сознательно бьют по партии, чтобы потом легче было справиться со страной“. И хотя фамилия генсека не называлась, на этот раз он возмутился».