— Мне в руки попалось дело по обвинению Головко Софии Станиславовны, 1904 года рождения, в шпионаже. Тройка ее приговорила к пятнадцати годам лагерей. Там еще был приложен рапорт о гибели на реке всех «врагов народа», — перебил я графа, за что извинился.
— Бабушке Софии удалось спастись, а потом выбраться из России, — продолжил рассказ Владимир Михайлович. — С Иваном бабушка встретилась случайно в Германии. С тех пор российский Головко периодически бывал в Швейцарии, иногда с женой. Ему было трудно поддерживать с нашей семьей отношения, он служил разведчиком в КГБ.
— Как наш Влад, — сказал с улыбкой Константин.
— Владислав, ты тоже разведчик? — удивился граф. — Дед настоял?
— В разведке я всего второй год, а до этого работал аналитиком в финансовом управлении Министерства обороны. Иван Константинович не мог оказать влияния на выбор профессии, так как умер до моего рождения.
— Тогда мне становится понятными причины утраты с ним связи, — отметил граф. — А как он умер?
— В сентябре 1991 года, через две недели после путча. Умер он и бабушка, не своей смертью, их убили. А после моего рождения убили и мою мать.
— Преступников поймали и примерно наказали? — осведомилась графиня.
— Нет, к сожалению. Трудно доказать это официальным путем, но месяц назад я получил сведения, что некоторым виновным крепко испортили ход их обеспеченной и теплой жизни при больших чинах. Ну, а кое-кому еще предстоит заплатить за все свои злодеяния, уверен.
— Влад, ты к этому приложил руку?
— Да, как мог. Но вроде бы появились новые доказательства, мне помогают друзья для восстановления справедливости в этом трудном деле — все-таки 30 лет прошло с тех пор.
— А как ты вообще оказался в Австрии?
— Был ранен в Сирии. Благодаря моему ангелу-хранителю Айгуль попал в Вену в руки вашего сына.
— Папа, представляешь, сижу я на дежурстве, а из приемного покоя звонок, привезли тяжелораненного мужчину-иностранца, — вступил в беседу Константин.
— Бегу со всех ног, ведь дорога каждая минута. И, что я вижу? На кушетке лежу я, только состояние, мягко говоря, предсмертное. Затем была операция. На следующий день я перевез Влада в свою клинику, чтобы избежать лишних вопросов со стороны администрации госпиталя. С большим трудом удалось стабилизировать состояние нашего пациента. Пришлось дважды провести ему переливание крови. Кстати у Влада довольно редкая группа крови, четвертая с отрицательным резус-фактором. Позвонил Марии Григорьевне, попросил ее посмотреть на моего больного, вдруг это тот ее знакомый, о котором она мне рассказывала. Благодаря Маше, мы узнали, что у меня в клинике находится русский Головко. Ведь, сопровождающая его девушка Айгуль, твердила, что его имя — Фортуна — это слово оказалось позывным, единственное слово, произнесенное им в беспамятстве и принятое Айгуль за имя иностранца. Я вам ничего об этом не говорил умышленно, хотел преподнести сюрприз. Мне, кажется, удивить вас удалось.
— Предлагаю на сегодня закончить все разбирательства, время позднее, и вы устали с дороги, — предложила графиня. — Я распорядилась приготовить вам комнаты. Учтите, для каждого приготовлена отдельная, — добавила она с улыбкой.
— Дорогая, не слишком ли ты строга к нашим гостям? — поинтересовался граф, — сейчас другое время, некоторые правила утратили смысл.
— Может где-то утратили, а мы будем придерживаться прежних, не самых худших. Думаю, гости согласятся со мной.
Возражений не последовало, правда, я не знал, как себя будет чувствовать Айгуль — мы спали с ней в одной постели давно, но не переходили определенных границ. Опасения были напрасными, Айгуль ничего не испугалась и среди ночи не прибежала ко мне прятаться.
Выспался отлично, встал с первыми лучами солнца. Переоделся в спортивный костюм и вышел во двор замка. Работник — я его для себя окрестил садовником — подсказал, где находится площадка для занятия спортом. Набору и качеству спортивных снарядов на площадке мог позавидовать самый дорогой фитнес-клуб. Примерно около часа я после разминки нагружал организм. Очень хотел привести себя в нормальное состояние, достичь прежних кондиций. В завершение тренировки провел «бой с тенью» и почувствовал, что рукопашный бой дается с трудом. Нет той скорости и гибкости, моторика раненой руки и ноги полностью не восстановилась. Несмотря на это, общий результат тренировки давал повод для оптимизма — я постепенно прихожу в норму.