Нахмурившись, Джилл снова сжала руль. Что с ней происходит? Почему, спустя столько лет, после всего, что между ними произошло, она по-прежнему не может оставаться к нему равнодушной? Это нелепо и необъяснимо. Так же, как и то, что мысли о нем мешают ей думать, не дают спать и напрочь лишили аппетита.
Джилл встряхнула головой. Теперь, когда Ребекка снова была у Питера, у нее появилось слишком много времени на размышления, на воспоминания о прошлом, на беспокойство о будущем. Когда Бекки приедет, ее жизнь снова вернется к нормальному напряженному ритму. Мысли о Джеке и их прошлом снова отойдут на свое место: в сны и самые темные ночные часы.
Джилл сделала несколько глубоких вдохов. Отойдут ли? Или она просто обманывает себя — как это было уже не раз? Ей было больно видеть Джека рядом с Ребеккой. Он так хорошо с ней разговаривал! Он очаровал ее дочь так же быстро и легко, как много лет назад покорил и ее саму.
Джек мог бы быть отцом Ребекки! Джилл опять вздохнула. Когда-то ей больше всего хотелось, чтобы он стал отцом ее детей. Она мечтала об этом и молила Бога, чтобы это так и было.
Но, не считая тех головокружительных недель, ее мечты не осуществились и молитвы не нашли ответа.
Джилл надеялась, что сможет его изменить. Она надеялась, что, когда он привыкнет к мысли об отцовстве, он будет счастлив.
Джилл вышла из машины, сильно хлопнула дверцей и направилась через стоянку. Какой она была наивной дурой! Он все время повторял ей, что не собирается жениться, что не хочет обременять себя семьей. Он был с самого начала честен с ней, но она его не слушала, она не верила этому. Она думала, что если она ему дорога, то он переменится.
Может быть, он и переменился бы — если бы она действительно была ему дорога. Но это было не так.
Джилл улыбнулась и приветственно махнула рукой одному из операторов, обогнавшему ее, а потом спрятала руки в карманы жакета. Конечно, оказалось, что она в тот раз не была беременна. Домашний тест ошибся. Она принадлежала к тому меньшинству, ради которого на коробке были напечатаны всякие оговорки.
Если бы только она сходила к врачу прежде, чем сообщать Джеку о своей беременности. Если бы только…
Она покачала головой. Если бы только — что? Тогда она могла бы по-прежнему себя обманывать? И продолжать втайне считать, что Джек ее любит? Что он еще переменится?
Если бы она ждала, когда произойдет эта чудесная перемена, у нее сейчас не было бы Ребекки. А ради того, чтобы иметь Ребекку, не жаль испытать любую боль.
Джилл поднялась по ступеням ко входу в студию, прошла сквозь стеклянные двери и поднялась на лифте на свой этаж.
Секретарша с улыбкой с ней поздоровалась. Джилл ответила на ее улыбку.
— Доброе утро, Энни. Дана меня ждет?
— Ждет. Я позвоню ей, что вы идете.
— Спасибо.
Джилл пошла по коридору, мысленно готовясь к предстоящему разговору. Дана назначила эту встречу в самую последнюю минуту и не пожелала рассказывать, что именно собирается обсуждать.
Джилл остановилась у двери в кабинет продюсера, сделала глубокий вдох, стараясь сосредоточиться на работе, — и заглянула к Дане. Продюсер сидела у себя за столом, что-то записывая в блокнот с желтыми листками. Джек еще не явился.
— Привет. Я слишком рано?
Дана подняла взгляд от работы, улыбнулась и пригласила Джилл в свой кабинет.
— Нет, ты как раз вовремя. Заходи и садись.
Джилл устроилась на одном из стульев, стоявших перед столом Даны, и посмотрела на часы.
— А что Джек?
— Джека не будет. Я сегодня с ним уже разговаривала.
Джилл нахмурилась. Что-то в выражении лица Даны ее встревожило: то ли возбуждение, то ли выражение смущения. У нее появилось нехорошее предчувствие: Дана собирается сказать что-то такое, что Джилл совсем не понравится.
— Что-то не так?
— Нет. — Дана покачала головой. — Хорошая новость. Прекрасная новость. Но… Я решила, что мне надо обсуждать ее с тобой без свидетелей.
У Джилл оборвалось сердце.
— Ну, хорошо, Дана. Ты уже меня порядком заинтриговала. Выкладывай.
Дана ухмыльнулась.
— Извини. Ты же знаешь меня — я всегда храню серьезность! — Она сложила руки на столе перед собой. — Начальство довольно нашим кинообзором. Очень довольно. У нас такое чувство, что у передачи большое будущее. И, похоже, зрители тоже так считают.
Джилл заметила, что Дана с трудом справляется с возбуждением. У нее тоже начало колотиться сердце.
— Ну?!
— У нас прошло всего четыре передачи, — продолжила Дана, — а мы уже получили сотни звонков и писем. — С этими словами она подняла мешок с почтой и вывалила его содержимое на стол. В нем оказалось такое количество писем и открыток, что они не поместились на крышке стола и немалая их часть соскользнула на пол. — Письма поклонников.
Пораженная Джилл уставилась на гору почты.
— И это все — в ответ на «Мое кино»?
— По правде говоря, это все — в ответ на вас с Джеком.
— На меня с Джеком? — недоуменно переспросила она. — Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать — они от вас в восторге. Так сказать, от вашего дуэта.
Джилл откинулась на спинку стула, ощутив странную слабость во всем теле.
— Прежде чем отвечать, послушай.
Дана взяла кипу листков, скрепленных вместе и начала читать вслух:
— «…Джек и Джилл вместе просто великолепны! Я всегда включаю телевизор, чтобы посмотреть, как они будут метать громы и молнии…» «Когда эти двое перестанут ссориться и помирятся?..» «Джеку бы ее просто поцеловать!..» «…Пусть эти двое, наконец, помирятся. Разве они не понимают, что им суждено быть вместе?..» «…И с чего это она обозвала его бездушным человеком?..» «Действуй в том же духе, Джилл! Покажи этим заносчивым мужчинам их место…» «…Какой красавчик этот Джек! Если Джилл он не нравится, прилагаю свой адрес и телефон…» «…Женщина снова доказывает свое превосходство над мужчиной…» «…Как всегда, мужчина без труда побеждает женщину…»
Прочитав каждую цитату, Дана передавала письмо с выделенным маркером отрывком Джилл. Джилл уставилась на листки, все еще не смея поверить своим глазам.
Дана вручила Джилл последнее письмо.
— Я могла бы продолжать еще очень долго, но все остальное — это варианты того, что я уже тебе прочла.
— Это… просто невероятно! — пробормотала Джилл.
— Ты сознаешь, что происходит, Джилл? — Дана сделала многозначительную паузу. — Вы с Джеком привлекли внимание зрителей. Они рассматривают вас как пару, а передачу — как нечто вроде захватывающей истории любви.
— Они рассматривают нашу передачу как историю любви? — Джилл помотала головой. — Но… мы же просто даем отзывы о кинофильмах!
— Помнишь ту шумиху, которая несколько лет назад шла вокруг рекламных роликов кофе? Они ведь тоже собирались просто продавать растворимый кофе! А кончили тем, что создали телефильм, по которому потом был издан роман.
— Господи! Я просто слов не нахожу! — Джилл посмотрела на письма, прочла некоторые из них, положила обратно на стол. — Чтобы столько людей не поленились написать… Это просто невероятно!
— Знаю. Но так уж вышло. И с каждым днем мы получаем все больше звонков и писем. — Дана развела руками. — Между вами с Джеком что-то есть. Какие-то токи, какие-то флюиды. Камера это передает.
— У нас успех, — пробормотала Джилл, а потом вдруг облегченно улыбнулась. — «Мое кино» — хит!
Дана рассмеялась.
— Как только я увидела вас с Джеком рядом, я начала подозревать, что перед камерой у вас получится нечто необычайное. После первой же записи я не сомневалась, что успех передаче обеспечен!
Джилл встала и прошла к окну. Она прикоснулась к стеклу кончиками пальцев, стараясь справиться с охватившими ее противоречивыми чувствами. Она была встревожена и радостно взволнована одновременно.
— Я не сомневаюсь, что тебе непросто к этому привыкнуть, — если принять во внимания твои прежние отношения с Джеком.
Джилл оглянулась на подругу, испытывая к ней глубокую благодарность за ее понимание.