— Тебе легко говорить, Джилл. — Дана выпрямилась и смахнула непрошеные слезы. — Перенеси это на свои отношения и посмотри, что у тебя получится. Извини.
Последние слова Даны врезались в память Джилл. Она показалась себе настоящей лицемеркой. Словно у нее перед носом что-то происходит, а она делает вид, что ничего не видит.
Неужели ей действительно легко? Она пыталась это понять, обходя комнату и разговаривая с друзьями. Джилл и правда давала Дане легковесные советы, хотя сама не могла разобраться со своей жизнью. Вместе с Джеком она счастлива. И несчастна. Так же, как Дана с Полом.
Она посмотрела через плечо коллеги-журналистки, с которой в этот момент говорила, и поискала глазами Джека. Он, сидя на диване, разговаривал с ее редактором из «Таймс». У нее сжалось сердце. Может быть, она совершила ужасную ошибку, расставшись с ним пять лет назад? Она его любила — он давал ей счастье. И тем не менее она ушла от него, потому что хотела получить все — по максимуму идеальные отношения, идеальную жизнь.
Тут Джек поднял на нее глаза. Он не улыбнулся, не сделал никакого приветственного жеста, но, поймав его взгляд, Джилл стиснула пальцами спинку стула. Жаркий и властный взгляд его словно сказал ей: «Я тебя хочу. Жаль, что мы не одни. Ты моя».
Этот взгляд наполнил ее решимостью. Да, она будет за него бороться. На этот раз она не сбежит, она не отступится. На этот раз он ее полюбит.
Остаток вечера прошел как в тумане. Эти мысли ее не покидали — как и воспоминание о том взгляде Джека. Еда была вкусная, общество — приятное, но ей хотелось, чтобы все поскорее ушли, чтобы она могла остаться наедине с Джеком.
Помимо собственной воли она все время поглядывала на него. Джилл казалось, что с каждой минутой желание заполняет каждую клеточку ее тела. Она понятия не имела, о чем говорила с друзьями, не помнила даже, с кем именно говорила.
Чуть ли не в миллионный раз за этот вечер Джилл пробормотала слова извинения и, подняв взгляд, увидела, что Джек на нее смотрит. Он ей улыбнулся особой улыбкой: зовущей, хищной, полной чувственного обещания. Она ответила ему не менее обещающей улыбкой.
Он пробормотал что-то своему собеседнику и направился к ней. Джилл смотрела на него, чувствуя, как во рту у нее пересохло. Он двигался по комнате легко и решительно, притягивая к себе взгляды всех окружающих женщин: уверенный в себе и своей власти мужчина.
Власти над нею.
Он остановился рядом с Джилл.
— Когда эти люди собираются уходить? — прошептал он ей на ухо. — У них что — нет домов?
— Наверное, спрашивать об этом гостей невежливо? — Она улыбнулась. — Может быть, нам притвориться, что у нас кончилось спиртное.
— И тогда они попросят еще кофе с пирогами.
Она рассмеялась:
— Циник!
— У меня есть идея.
— У меня тоже. Но за такое можно попасть под арест.
— Не такая идея, ведьмочка. — Он наклонился и слегка прикоснулся к ее губам. — Пойду заручусь поддержкой. Я сейчас.
Спустя несколько секунд он вернулся в сопровождении Даны и ее спутника. С искрящимися смехом глазами Дана протянула ей руку:
— Мы прекрасно провели время, Джилл. Большое спасибо за то, что ты нас пригласила.
Джилл немного удивленно посмотрела на Джека и пожала Дане руку.
— Вы уже уходите?
— О да, — ответила та довольно громко. — Уже довольно поздно, а я знаю, что у тебя завтра… дела.
Тут Джилл все поняла и улыбнулась.
— Я очень рада, что вы оба смогли прийти. — Она проводила своих гостей до двери. — Спасибо за компанию, Дана. — Она с улыбкой повернулась к Полу: — Было очень приятно познакомиться, Пол. Надеюсь еще не раз видеть вас в своем доме.
Он поблагодарил ее и Джека. Перед расставанием Джилл поцеловала Дану в щеку.
— Спасибо за мудрые слова, — прошептала она. — Ты была права.
Дана нахмурилась, не понимая в чем дело.
— Но я ничего тебе не…
— Советовала. Хоть и не впрямую. — Джилл улыбнулась смущению подруги. — В следующий раз я все тебе расскажу.
— Ну, как скажешь. — Дана надела легкое пальто. — Еще раз спасибо. Увидимся в студии на следующей неделе.
План Джека сработал. Не успела Дана уйти, как начали собираться и другие гости. Не прошло и получаса, как Джилл с Джеком остались вдвоем.
Они, не в силах больше сдерживаться, бросились друг другу в объятия.
— Ты просто гений! — прошептала она, осыпая поцелуями его лицо и шею. — Я боялась, что мы никогда не останемся вдвоем!
— Не гений, а просто мужчина, оказавшийся в отчаянном положении. — Джек зарылся лицом в ее волосы. — Господи, я думал, что умру от желания!
— Я тоже. — Джилл запрокинула голову, и Джек губами и языком ласкал ее шею. — Это была настоящая мука.
— Можно больше не ждать…
— Слава Богу!
Они начали снимать друг с друга одежду, путаясь в пуговицах и молниях. Отскочила пуговица… лопнул шов… ее шелковая блузка порхнула на пол…
Наконец спустя, казалось, целые века разлуки они снова соединились, прижались плоть к плоти, опустились на ковер.
— Не надо медлить, — невнятно проговорила Джилл, не прерывая поцелуя, притягивая его к себе. — Не заставляй меня ждать!
— Конечно, милая. — Он лег на спину, увлекая ее за собой. — Я и не смог бы.
Она осыпала поцелуями его плечи и грудь, ощущая его страсть в жаре его повлажневшей кожи, в мощном биении сердца, в бурных нетерпеливых ласках.
Приподняв ее бедра, Джек опустил ее на себя. Она выгнулась навстречу ему, и с ее полураскрытых губ сорвался стон восторга.
Они любили друг друга с яростью, порожденной желанием, с неистовой страстью, которая всегда была необъяснимой частью их отношений.
А потом Джилл упала к нему на грудь, задохнувшаяся, счастливая. Джек обхватил ее руками и нежно прижал к себе.
— Устала? — тихо спросил он, целуя ее волосы.
— Да. — Она устроилась поудобнее. — Безумно.
— Хочешь, чтобы я остался на ночь?
Джилл подняла голову, удивившись его вопросу. Пять лет назад он без разговоров решил бы, что она этого хочет. Но ведь пять лет назад у них за плечами не было прошлого.
— Да, — прошептала она. — Я хочу, чтобы ты остался. Но только если тебе самому этого действительно хочется.
Его губы изогнулись в улыбке, и он перекатился на бок, увлекая ее с собой, так что они лежали теперь лицом к лицу.
— Хочется.
Она ответила ему улыбкой.
— Я рада. И знаешь что?
— М-м-м?
— Можешь больше об этом не спрашивать.
Свет ударил ему в закрытые глаза. Сонно застонав, Джек перевернулся на бок, чувствуя себя невероятно усталым.
— Просыпайся, соня!
Джек с трудом разлепил веки. На краю кровати сидела Джилл, свежая, улыбающаяся и полностью одетая. В руках у нее дымилась кружка кофе. Он снова застонал.
— Кто открыл жалюзи?
— Твоя покорная слуга. Естественно.
В голосе Джилл звучал смех. Джек накрыл лицо подушкой.
— Ты — бессердечная и жестокая женщина.
— Каждому должно хоть что-то хорошо удаваться.
Он приподнял подушку, чтобы бросить на нее негодующий взгляд.
— Который сейчас час?
— Почти восемь. — Она улыбнулась, отпивая глоток кофе. — Пора вставать.
С новым стоном он обвел ее взглядом с ног до головы.
— Ты уже оделась?
— И душ приняла. — Джилл сделала еще один глоток. — Разочарован?
— А ты как думаешь? — Он сел в постели и, протянув руку, отнял у нее кофе. — Как я могу насладиться твоим телом, когда ты его так тщательно скрыла?
— Хороший вопрос. Но я хотела, чтобы мы не опоздали.
— Опоздали? — Джек поднес кружку к губам, сделал глоток и поморщился на чрезмерную сладость напитка. — Куда?
Она подалась к нему:
— В торговый центр, естественно. Сегодня ведь официально начинаются рождественские распродажи.
— Великолепно. Проснулся, чтобы услышать смертный приговор. — Джек отхлебнул еще кофе, ощутив прилив бодрости. Он подозрительно посмотрел на Джилл. — Какие еще виды пыток предусмотрены в твоем расписании на праздник Благодарения?