Дина
После того, как отдала тетрадь и вернулась в дом, я долго не решалась спросить у подруги о её однокласснике. Так, чисто из любопытства. Доделав уроки и нарисовав плакат к девятому мая, о котором просила меня подруга, мы отправились втроём на кухню. Андрюша ел так, будто его не кормили неделю. Ну а мы с Маринкой попили чай с печеньем. После чего, все дружно пошли спать, так как на дворе уже была глубокая ночь, а завтра рано вставать в школу. Для ночевок в этом доме для меня приготовлена пижама. Поэтому я долго не думаю, быстро переодеваюсь и скрываюсь под одеялом. Маринка же наоборот, разделась до белья и ходит по комнате туда-сюда в поиске шорт от пижамы. Сколько её помню, она вечно в поисках чего-то, и не мудрено. Этот её творческий беспорядок, как любит она говорить, давно перерос в хронический срач! Она не грязнуля или неряха, наоборот, весь дом блестит чистотой. Только вот со своей комнатой у неё, что-то не получается. Наконец-то, рядом упало и это тело. Берёт за край одеяла и укутывается по самые глаза. Хоть чем-то мы похожи. Обе любим укрываться, даже летом. Только я укрываю область поясницы, попу, всё остальное не прикрыто, а она укутывается как в кокон, постоянно. Думаю, сейчас уже можно спросить её о Руслане. Она почти спит, и поэтому много спрашивать не будет, или вообще не обратит внимание. Что было бы весьма неплохо.
- Маринк?! Ты спишь? - перевернулась к ней лицом, прикрыла веки и жду ответа.
- Нет ещё. В туалет хочешь? Иди, сколько раз тебе говорить, Андрюша туда не ходит.
- Нет. - блин, как спросить-то? Я ж её знаю, пока все не выпытает, покоя мне не видать.
- Я про одноклассника твоего хотела спросить, которому сегодня тетрадь выносила.
- А что с ним?
- Какой он? - хочу услышать, что она скажет. Она скажет правду, я знаю. Она из тех, кто говорит всем и всегда все что она о них думает, даже если это и не совсем приятно.
- Нормальный парень. По крайней мере, я его таким знаю. А что случилось? Он тебе что-то сказал? Обидел? - спросила это так, что, если бы он меня действительно обидел, ему бы не поздоровилось. Всегда завидовала Маринкиному боевому духу. Вот вроде спала почти, а сейчас смотрит серьёзными глазищами на меня. Готовая идти в бой прямо сейчас, в пижамных шортах и не накрашенной. Я тоже не из робких, хоть я и скромная, тихая, могу сто раз сказать человеку спасибо и извините. Но Маринка - редкий экземпляр. Люблю её, всем сердцем, как родную сестру, которой простишь всё, ведь родных не выбирают.
- Нет, нет! Просто любопытно, - говорю так, чтоб дальше не задавали вопросов. Меня это совершенно не волнует, просто любопытство. Так ведь?!
- Динь-динь, давай завтра. Всё завтра! Спи уже, завтра в школу.
- Ммм, я уже, - картинно зеваю и укутываюсь сильнее в одеяло,
- Споки! Никто не отвечает, значит все спят. Только я разглядываю потолок и вспоминаю его. Чем-то он меня зацепил, но пока я не могу понять чем. Он точно не в моём вкусе, с таким не хотелось бы иметь дело. Но красив, даже чересчур для меня. Кто тебя спрашивает вообще? Размечталась. Спи давай, такие, как он, на таких дурочек наивных не смотрят, а если и смотрят, то для того, чтобы посмеяться. Моё второе я, что живёт в моей голове, даёт понять, что разговор окончен. Buenas Noches! Ну, хоть кто-то из нас практикует испанский. Минут десять ещё разглядываю тени на потолке и стенах. Довольно увлекательное занятие для людей с богатым воображением.
Люблю полнолуние. Ночь в полнолуние, это как сказка, а посёлок превращается в какое-то царство.
глава 5
Дина
Дни проходят не совсем быстро, но и ощущения долгого дня тоже нет... Сегодня уже пятница, это не может не радовать, ведь скоро выходные, а кто не любит выходные? Всю неделю мы жили относительно спокойно. Даже Славка ничего не чудил, копошился в гараже дни напролет после школы. Пока вчера не объявился отец. Крушил, метал, чуть слюной не брызгал. В стельку пьяный, с утра. И где только успевает? Пришлось вчера перед школой все это выслушивать, терпеть. Слава грубо послал его спать и не мешать нам собираться в школу, и тогда отец переключился на меня. А я как Слава не могу, мне становится его жаль, во-вторых он наш отец, а родителей не выбирают. Начал вспоминать мать и за пятнадцать минут, пока я собиралась в школу, лицезрела все стадии пьяного человека. Вначале он начал злиться, обвинять нас, что это мы виноваты, мы должны были раскрыть матери глаза на то, что она собирается разрушить семью. Потом начались слёзы. Слезы отчаяния, понимание того, что он сам виноват, так он сам говорил. Потом, как сильно он любит мать и жить без неё не может. Он покончит с собой, ведь больше смысла жить нет. Это вообще отдельная история. За мои четырнадцать лет, десять из них я слышу и вижу его попытки уйти на тот свет. Ни разу это дальше угроз и игры на чувствах своих детей и жены не доходило. Никто и представления не имеет, что творилось все это время в нашей семье, так как мы никогда никому не жаловались. Мама уже не обращала на все его выходки внимания, только плакала ночами в подушку, когда думала, что все спят. И нам, детям, попортил нервы он тоже нехило. Ну и в конце, он начал всё крушить и извергать просто океан нецензурных слов. Опять же, его никогда не смущает, что мы дети, его дети, всё это слышим, и такое поведение никак его не оправдывает. После, как он проспится, говорит, что ничего не помнит и просит прощения. Что толку с этих извинений, если это регулярно повторяется? И честно признать, мы с братом никогда не верили в то, что он ничего не помнит. Я не знаю, как бы я смогла потом жить и смотреть в глаза своим детям, после всего этого, будь я на его месте.