- Нет, Руслан, нет… я никогда так не думала- делаю небольшой шаг в его сторону, но он вытянув руку перед собой, останавливает меня и в этот момент я чувствую такую раздирающую боль в груди. Этого не может быть на самом деле. Словно в бреду, качаю отрицательно головой, не допуская даже мысли, что он просто, вот так легко, отказывается от меня, от нас.
- Не подходи… пожалуйста…
- Не бросай меня, - выпаливаю словно в бреду, первое, о чем думаю. Вытираю руками слезы, что не переставая катятся по моим щекам и смотрю затуманенным взглядом в любимое лицо. У него такое непроницаемое выражение лица. Словно он уже давно вычеркнул меня из своей жизни, будто пол часа, он не любил меня так яростно, так горячо, так необыкновенно, так нежно… Будто не его руки сжимали меня в своих объятиях, обещаю быть вместе, навсегда.
- Я не знаю…Я не смогу Я..- немного сбивчиво, тихо, даже не закончив свою мысль, Руслан разворачивается и направляется к двери, на выход. Я моргнув два раза и словно перезагрузившись, налетаю на парня, хватаю его за руку и сама льну в его объятия. Так крепко сжимаю его за талию, будто он сейчас рассыплется и исчезнет. Руслан просто стоит не шевелясь , а руки так и не обняли меня в ответ. Это больно, очень больно и очень страшно, когда ты понимаешь, что все испортила и что тебя бросают. Да, я виновата, что не сказала раньше, но …
- Успокойся. Иди, приляг, поспи немного…- сжалившись, поглаживая одной рукой мои волосы на затылке, успокаивает меня Руслан. Его голос сейчас очень успокаивающий. И сам он спокоен, словно и не было ничего, ни этого разговора, ни моей истерики, ничего. Он отдалился от меня, просто закрылся под семью замками. Ему всё равно, начинает до меня наконец то доходить. Может он и рад, что все так обернулось, кто ж его знает. На его лице не дёргается ни один мускул. Как можно так? Как он это делает? В его глазах безразличие, когда в моих просто скорбь всего еврейского народа. Слезы сопли, боль, истерика. Это невероятно бесит. Я начинаю злиться и вырываться из объятий, в которые сама и прильнула недавно. Парень не успевает даже среагировать, ничего переживёт. Но признаться, мое настроение пугает даже меня. Непонятно откуда взявшиеся силы, сами мной распоряжаются. Подхожу к кровати и начинаю нервно сдирать покрывало.
- Пожалуй я прислушаюсь к твоим ценным советам и прилягу. А ты иди, и вспоминая про себя стих, который недавно увидела на одном сайте, какого то неизвестного автора:
Устала быть я Санчо Пансо,
Да ведь и ты — не Дон Кихот.
Давай покинем это ранчо,
И врозь отправимся в поход.
- усмехаюсь и направляюсь в сторону шкафа, не знаю зачем, но мне надо чем то себя занять. Выполняю все на автомате. Достаю свою любимую пижаму и не выдержав больше, поворачиваюсь к парню, что продолжает стоять на том же месте, где я его до этого обнимала.
- Ты бесчувственный Климов. Мне кажется сейчас, ты даже рад, что все так обернулось, - озвучиваю ему свои ранние мысли.- Вместо того, что бы просто поговорить со мной, понять и меня тоже, ты решил избавиться от меня. От этой головной боли. А как же чувства, любовь? Как же слова, которые ты мне пол часа назад говорил? Ты не можешь без меня и дня? Ха-ха, как смешно, правда? Уходи Руслан. Я не буду тебе надоедать и навязываться… Скоро я уеду и будешь снова свободным, как ветер…- мной начали двигать эмоции, я даже особо не разбирала слов, которые произносила… Боль в груди была такая невыносимая, что остальное просто оставалось на заднем плане. Механически снова стягиваю свою майку, потом юбку и остаюсь в одних трусах. Парень смотрит на меня, слегка ошарашенно. Глаза расширяются то ли от моих истерических действий, то ли от моего обнаженного тела, да и какая разница теперь? Да что он там не видел? Сейчас я не думаю о смущении, сейчас мне хочется сделать больно ему в ответ. Потому что так устроена человеческая натура, когда тебе больно, ты хочешь сделать больно другим. Не страдать же мне одной, где справедливость. Натягиваю свою пижаму и сразу ложусь в постель, уткнувшись лицом в подушку.
- Дина?!- слышу умоляющие, пропитанные какой то болью и сожалением, нотки, в его хриплом шёпоте. Надо же, снежный человек ожил. Но я уже не могу свернуть с тропы, по которой ступила ослепленная обидой.
- Просто у-хо-ди…- и он уходит. Тихо прикрывает за собой дверь от моей комнаты, а потом и входную от дома…. И все эти его осторожные действия, его отсутствие эмоций, обрушивается на меня новой истерикой. Уже ближе к утру, когда подушка была пропитана слезами, а голос просто исчез, я провалилась в сон.