Городок, о котором идет речь, был родным городом Томаса. Он родился и вырос в нем. Он заметил, что в последние годы в его родном городе появились мусульмане, и их становилось все больше и больше. Он часто встречал на улицах молодых мусульманок в длинных платьях и в платках. Они, потупив взгляд, куда-то торопились. Он думал, - вот, она, восточная экзотика, теперь никуда не надо ехать, чтобы ее увидеть. Ему, как и многим голландцам-жителям города, мешали крики муэдзинов, по пять раз в день взывавших с минаретов. Однако этого было мало, - то там, то сям возникали новые мечети, возводились минареты. Раньше никто и подумать не мог, что такое станет возможным. Томас не знал, как относиться к тому необычному, но чужому, что вторгалось в привычную жизнь горожан.
Томас Ван Гуннет, конечно, был в курсе основных событий, происходящих в мусульманском мире. Особенно его интересовали новости с Ближнего Востока. Он не любил евреев, но и к арабам относился прохладно. Он был европейцем и гордился этой своей принадлежностью, как и высокой культурой родной страны. Но, если раньше мусульманский мир находился где-то далеко, за тысячи километров, на безопасном расстоянии, то теперь, когда мусульмане появились в его городе, в других городах Голландии, в других странах Европы, острие исламского клинка было поднесено к самому сердцу европейцев. Он начал интуитивно ощущать исходящую от них опасность для столь дорогой ему Европы. Родители Томаса были протестантами, и сам он считал себя христианином протестантской конфессии, но если бы вы спросили его, когда он последний раз был в церкви, то он и не сказал бы вам. А о том, чтобы молиться и речи быть не могло.
Из книг по исламу он получил информацию о том, что в мусульманских странах есть правые идеологи, мечтающие о мировой победе ислама над христианством, мусульманского Востока над христианским Западом. А из рассказов знакомых, побывавших в мусульманских странах и общавшихся с мусульманами, он узнал, что мусульмане часто склонны к агрессии, а в решении жизненных проблем, в том числе, религиозных вопросах, нередко идут путем физического насилия, расправы и убийств, что за внешним уважением и этикетом вежливости между ними, привлекающими европейцев, внутри их обществ, в первую очередь, в семьях, царит тирания сильных над слабыми, т. е. мужчин над женщинами, а бывает, - и детьми, и что многие мусульмане презирают европейцев, считая их неверными Всевышнему, развращенными погоней за удовольствиями. В то же время, в мусульманских семьях традиционно заботятся о стариках, в отличие от Европы, где старики живут отдельно от молодых, а многие - вообще в домах престарелых. И это, то немногое, по мнению знакомых Томаса, за что мусульман можно похвалить. Томас никогда не задумывался над тем, как он живет. А жил он как все молодые европейцы, - пять дней достаточно интенсивной работы, потом - отдых с друзьями: спиртное, хорошая еда, ночные клубы, секс, современная музыка и танцы, иногда - наркотики. Но теперь он все чаще пытался посмотреть на себя и своих друзей со стороны, он начинал думать, что, видимо, мусульмане в чем-то правы, осуждая европейцев за из образ жизни. Правда и сами мусульмане, особенно, мужчины, далеко не были образцом благочестивого поведения. Но, это, как говорится, их проблемы.
Томас сидел с приятелями в кафе. Они обсуждали самые разные темы: от политики и футбола до женщин. Как-то незаметно разговор коснулся мусульман. Один из приятелей Томаса сказал, что недавно произошел необычный случай. Его хороший знакомый работает в полиции, и тот рассказал ему, что недавно им в участок поступила жалоба на одного мусульманина, который избивал свою жену. Его привезли в участок, побеседовали и предупредили, что при повторной жалобе ему придется иметь дело со следователями и судом. Пока о нем ничего не слышно. Через неделю они опять собрались в любимом кафе. Опять было пиво, разговоры. Томас вспомнил о рассказе приятеля и спросил его, есть ли что-нибудь новенького в этой области. Приятель оживился и сказал, что да, в полиции приняли несколько новых жалоб об избиении мусульманских женщин мужьями, но только теперь жаловались не соседи, а сами жены или их родственники. Подошли знакомые девушки и присоединились к парням, пивное веселье возобновилось с большей силой.
Вечером вся компания шла по улице. Когда они проходили мимо одного из жилых домов, из подъезда выскочила молодая мусульманка с распущенными, растрепанными волосами, босиком. Она с криками на арабском, видимо, о помощи, пробежала рядом, а потом, дальше, похоже, не зная куда деваться. Через несколько минут к подъезду подъехала полицейская машина. Полицейские зашли в дом и вскоре вышли с молодым мужчиной-мусульманином. Молодая женщина вернулась и тоже подошла к машине. Полицейские усадили мужчину в машину, рядом с ним села и женщина, их увезли в участок. Компания постояла еще немного. Когда они поняли, что ничего интересного больше не будет, они двинулись дальше, горячо обсуждая случившееся.
Эмоциональные девушки были возмущены до предела. Они ругали мусульманских мужчин на чем свет стоит. Парни были на их стороне. Томас шел молча и думал. Он был потрясен не меньше товарищей. И он не понимал, как такое еще может быть в наше время. Одна из девушек, рьяно негодуя на молодого мусульманина, вдруг сказала: "А хорошо бы все это снять на камеру и показать по телевизору, пусть им будет стыдно." Все рассмеялись, считая предложение наивным, и не веря, что совесть мусульман будет этим пробуждена. Но Томасу так не показалось. Наоборот, его осенило: а, что, это отличная идея. Он решил снять документальный фильм, который, он надеялся, поможет хотя бы ограничить насилие в мусульманских семьях. Он думал так: если они живут в Европе, пусть и ведут себя подобно цивилизованным европейцам. Томас не был ханжой, он, как и, наверное, большинство мужчин, ставил мужчину выше женщины. Но он никогда бы себе не позволил оскорбить или, тем более, ударить женщину.
Вернувшись домой, Томас сразу позвонил своему напарнику-оператору, с которым всегда снимал фильмы. Он рассказал ему о своей идее и спросил, согласен ли он поработать с ним опять. Напарник поддержал его идею, сказал, что, конечно, согласен.
Тогда Томас взял лист бумаги и быстро набросал заявку на имя директора киностудии с просьбой разрешить ему снять документальный фильм. Он, как и положено, обозначил параметры фильма, предстоящий объем работ и финансирования, срок создания фильма, количество необходимого технического оборудования и пр.
На следующий день, утром, он уже сидел в кабинете директора. Тот посмотрел заявку и очень обрадовался. Он понял, что это как раз то, что сейчас нужно киностудии, и был уверен, что фильм не оставит равнодушным общественность страны. Он подписал заявку и сказал, что дает Томасу еще двух операторов для того, чтобы работа над фильмом продвигалась быстрее. Томас побежал оформлять необходимые документы.