Наш режим дня, да и образ жизни, больше всего напоминает больницу. По сигналу ходим в столовую - очень медленно. От нашей палатки метров сто, не больше, вверх по склону. Но если идти в обычном темпе, сразу сбиваешь дыхание и начинается приступ кашля. Поэтому ходим неспешно, осторожно. В остальное время - "постельный режим" - книги, карты (да-да, из песни слова не выкинешь, есть такой грех), радио - тоненькая живая ниточка, связывающая нас с Большой землей, и - сон, он почти не снимает накопившуюся усталость, но все равно желанный.
А. П.-Видимо, высота, предельные нагрузки - физические и психологические - заставляют организм выставлять какие-то ограничения, самозащиту. Поэтому, я думаю, не очень популярны серьезные книги, шахматы - все это требует напряжения мысли. А вообще, чего больше всего хочется на отдыхе? О чем вы говорите, что вспоминаете?
С. Б.-На досуге - книги, нарды, карты... Были у нас и любители шахмат - Бэл, Володя Воскобойников. Еще одно развлечение - дневники, почти все в этой экспедиции стали "писателями". А серьезное чтение в самом деле не идет, может, потому, что все мысли - об экспедиции. Чего больше всего хочется? Попариться в сауне или хотя бы в бане... Воспоминания, конечно, чаще всего - о доме. У меня, по крайней мере. Представлял своих детей, особенно часто - младших, Марину и Настю.
Мы с друзьями ходим в горы столько лет, что знаем друг о друге, кажется, все. Приходится в который раз слушать одни и те же случаи из жизни, одни и те же любимые анекдоты. Но все научились воспринимать их так, будто слышат впервые. Иначе, наверное, нельзя, если хочешь понимать других и чтобы тебя понимали.
9 апреля. Светает рано. Сегодня впервые после возвращения сверху встаю раньше семи. Погода по-прежнему "звенит". Даже ветер утих. Готовимся к выходу. Я подсчитал: чтобы в этот выход взойти на Южную вершину, нам нужно вынести в лагерь-4 еще 500 м веревки, высотную палатку, 10 баллонов кислорода. Это примерно 60 кг грузов.
А. П.- А если бы вы не подняли наверх эти грузы, состоялся бы траверс?
С. Б.- Думаю, он состоялся бы и в этом случае. Возможно, чуть позже. Пришлось бы еще какой-то группе вести работы на этой ветке. Ведь Иванов после предыдущего (нашего и команды России) выхода в этом направлении был близок к панике, предлагал бросить туда чуть ли не все силы. Но тут уж в нас взыграло самолюбие. Тем более, что москвичи... Словом, давай вернемся к дневнику.
На дневной связи в 13 часов москвичи сообщают, что вышли на перемычку. Но мы и без сообщения знаем об этом - видим их и в бинокли, и в стереотрубу. Ребята начали движение по гребню в сторону Главной вершины, а на связи в 16 часов (до этого назначили связь на 17, почему вышли на час раньше - неизвестно, возможно, был "секретный" договор с Мысловским) сообщают, что час назад были на Главной вершине!
Да, неизвестный путь оказался не таким уж проблемным. За 3,5 часа пройти от перемычки до вершины - значит не встретить особых трудностей. Тренеры счастливы. Остальные... Переживают, сложны чувства. Особенно "гималайцы". Ревность - вот что это такое. Почему они, а не мы?!! Туркевич мрачно комментирует: можно сворачивать экспедицию - цель достигнута. Москвичи возвращаются в лагерь-4 уже в темноте. На вечерней связи сообщают подробности. Вышли около 11 часов. Расход кислорода поставили 1,5 литра в минуту. Взяли с собой по баллону - этого хватило. Елагин оставил на перемычке еще и запасной баллон. С перемычки - путь по снегу и легким скалам. На вершине они видели два желтых баллона из-под кислорода и шест, на котором написали свои имена. Поздравляем ребят - искренне, но не без примеси зависти. Молодцы, мужики! Вечером торжественный ужин. Мистер Рай от имени правительства Непала поздравляет нас всех.
10 апреля. Просыпаюсь в начале шестого. Уже светло. Но всю ночь и утром не унимается сильный ветер. Вчера я предложил выйти пораньше, часов в 6-7. Но Туркевич и Пастух подняли на смех эту идею. Что ж, пусть каждый выходит, когда хочет. Я собрался к семи, вещи на выход сложил с вечера. Бужу Рината и потихоньку выхожу.
Поначалу идти совсем не могу - из-за кашля. Неделя между выходами совсем его не сняла. Валера Карпенко то ли в шутку, то ли серьезно отказывается помогать, говорит, что нас лечит Виктор. А для хирурга Пастуха кашель - не болезнь.