При этом люди, посетившие Советский Союз и рассказывающие о единообразном советском мышлении, совершенно не осознают, что в Соединенных Штатах мышление едва ли менее единообразно, чем в СССР. Большинство американцев без рассуждений принимают целый рад клише: например, что русские хотят завоевать весь мир и установить везде революционные коммунистические порядки, что у них нет моральных принципов, потому что они не верят в Бога, и так далее. Более того, в Соединенных Штатах клишированные мнения характерны не только для низших слоев общества (в какой степени это верно для Советского Союза, я даже не возьмусь предполагать). Таких клише придерживаются многие из практикующих политиков, интеллектуалов, теле- и радиокомментаторов и т. д., тех, кто определяет политику и общественное мнение.
Неадекватное автоматическое мышление такого типа приводит к логичному для тоталитарного мышления «двоемыслию», которое блестяще описал Джордж Оруэлл. «Двоемыслие, – пишет Оруэлл в своей книге „1984“, – означает способность придерживаться двух взаимоисключающих убеждений, принимая их оба». Мы знакомы с русским «двоемыслием». Такие страны, как Венгрия или Восточная Германия, где власть правит вопреки воле подавляющего большинства населения, называют странами «народной демократии». Иерархическое классовое общество, построенное на жестком экономическом, социальном и политическом неравенстве, называют «бесклассовым обществом». Систему, при которой роль государственной власти повышалась на протяжении последних сорока лет, называют системой, в которой происходит «отмирание государства». Но «двоемыслие» – это не только советский феномен. Мы, на Западе, называем диктатуры «частью свободного мира», если они проводят антисоветскую политику. Такие диктаторы, как Ли Сын Ман, Чан Кайши, Франко, Салазар, Батиста и многие, многие другие, были объявлены борцами за свободу и демократию, а истинная суть их режимов либо замалчивалась, либо искажалась. Более того, мы позволили таким людям, как Чан Кайши, Ли Сын Ман и Аденауэр, влиять на внешнюю политику Америки, а иногда и менять ее. Американской публике подают неверную информацию о Корее, Тайване, Лаосе, Конго и Германии, неверную до такой степени, что она находится в вопиющем противоречии с тем, что мы воображаем о свободе нашей прессы и о качестве получаемой нами информации[8]. Когда русские ведут антиамериканскую пропаганду, мы называем это подрывной деятельностью, но ни за что не назовем подрывными передачи радио «Свободная Европа», нацеленные на восточноевропейские страны. Мы провозглашаем уважение независимости всех малых стран, но поддерживаем свержение законных правительств в Гватемале и на Кубе. Мы приходим в ужас от русского террора в Венгрии, но закрываем глаза на французский террор в Алжире.
Патологическое мышление и «двоемыслие» являются не просто болезненными и бесчеловечными явлениями, они угрожают самому нашему существованию. В ситуации, когда ошибка суждения может привести к катастрофическим последствиям, мы не можем позволить себе снисходительное отношение к патологическому мышлению или мышлению, основанному на клише. Отчетливое и реалистическое мышление о ситуации в мире, особенно в условиях конфликта между советским блоком и западным блоком, приобретает жизненную важность. Сегодня определенные мнения принимаются за «реалистичные», хотя они столь же фантастичны и иллюзорны, как фантазии Поллианны[9], и эти мнения говорят о том, что на нас нападут. В этом проявляется особый недостаток человеческой реакции – многие склонны верить в то, что циничная, «суровая» перспектива более вероятна и «реалистична», чем более объективная, сложная и конструктивная. Очевидно, что многие люди думают, будто сильный мужественный человек смотрит на вещи просто и без особых затей и не моргнув глазом может пойти на смертельный риск[10]. Такие люди забывают, что часто путают фанатичных, уверенных в собственной праведности невежественных людей с людьми, которых Миллс[11] совершенно справедливо назвал «эксцентричными реалистами», которые вполне рационально оценивают реальность.
Параноидное, проективное, фанатичное и автоматическое мышление – это различные формы мыслительных процессов, которые коренятся в одном и том же базовом феномене – в том факте, что род человеческий еще не достиг уровня развития, провозглашенного великими гуманистическими религиями и философиями, возникавшими в Индии, Китае, Палестине, Персии и Греции в период с XV века до н. э. вплоть до новой эры, до Рождества Христова. Хотя большинство людей мыслят в понятиях этих религиозных систем и вышедших из них светских философских систем, то же самое большинство эмоционально до сих пор находится на архаичном иррациональном уровне, который не отличается от уровня, на котором находилось человечество до появления идей, провозглашенных буддизмом, иудаизмом и христианством. Мы до сих пор поклоняемся идолам. Мы не называем их Ваалом или Астартой[12], но мы поклоняемся нашим идолам под другими именами.
9
12