Отпустив дверную ручку, он неуклюже вышел и захлопнул за собой дверь.
Спенсера не удивили его слова об Арте, а что касается Мэри, то теперь, когда Спенсер сам убедился в истеричности миссис Шеппард, он разделял мнение Реда, что секретарша уже не вернется. Надо было что-то предпринимать с конторой. Надо было отвечать на письма, назначать встречи, вести деловые переговоры с клиентами. Следовало заняться предполагаемым слиянием фирм «Трансатлантик кемикелс» и «Лемберг и Фиппс», предстоял суд по делу «Зальцбургер против Ринальди», а он даже не ознакомился с последними материалами, так как дело вел Арт. «Алтуна миллз»... Ах, да! Он вспомнил о письме, лежавшем на столе, и вскрыл его. Совет директоров фирмы сообщал Спенсеру, что из-за шума, поднятого вокруг его имени в газетах, считает нежелательным поручать ему защиту интересов «Алтуна миллз» в предстоящем судебном разбирательстве иска фирмы к правительству и вынужден, хотя и весьма неохотно, отказаться от его услуг. Письмо подписал председатель совета директоров Ричард Уилсон.
Зазвонил телефон, и после второго звонка, вспомнив, что у коммутатора никого нет, Спенсер снял трубку.
— Здравствуйте, Спенсер, — сказала Кэрол Беквуд.
— Здравствуйте, Кэрол, как вы поживаете?
— Я так рада, что наконец дозвонилась. Я не хотела уезжать, не попрощавшись с вами.
— Куда вы уезжаете?
— В Европу. Жаль, что не смогу повидать вас: мы уезжаем сегодня вечером. Детей я беру с собой.
— Вы летите?
— Да, сначала в Лондон.
— Надолго, Кэрол?
Она помолчала, а затем, волнуясь, ответила:
— Не знаю.
— Понимаю, — проговорил Спенсер и с деланной бодростью добавил: — Ну что ж, пожелайте мне удачи!
— Конечно, желаю, — сказала Кэрол, и в голосе ее прозвучала вся теплота, с которой она всегда относилась к нему. — Желаю вам всяческих успехов, Спенсер, и даже больше: я желаю, чтобы вы были вместе со мной на самолете, улетающем в Англию.
— Это невозможно, — сказал Спенсер, и оба умолкли; каждый из них подумал в эту минуту о покойном Гордоне.
— Он не перестал бы любить меня по-прежнему, — произнесла Кэрол. — Он понял бы. Он понял бы и простил.
— Прощать нечего, — отозвался Спенсер.
Она заплакала и не могла больше сказать ни слова. Он слушал ее рыдания и время от времени тихо произносил ее имя, представляя себе, как она сидит там подавленная и растерянная. Затем Кэрол повесила трубку.
Она хотела, чтобы он бежал. Сейчас она бежит сама и заставляет бежать своих детей. Вполне возможно, что Кэрол приняла такое решение из-за него: он снова вызвал к жизни тени прошлого; он вытащил на свет имя Гордона Беквуда, оно опять появилось в сенсационных газетных заголовках и подвергалось публичным оскорблениям. Какая же твердость требуется от человека, чтобы причинить столько горя другим и все же сохранить веру в собственную правоту? — думал Спенсер.
Послышался стук в дверь, и в кабинет вошел Арт Дэниелс.
— Извините, сэр, — произнес он и плотно сжал губы под тонкими усиками.
— В чем дело, Арт?
— Вы не будете возражать, если я использую свой обеденный перерыв сейчас? Теперь почти четверть второго.
— Пожалуйста, Арт.
— Если это почему-либо неудобно для вас, я готов...
— Нет, нет! Все в порядке, — поспешил заверить его Спенсер. — Меня это вполне устраивает. — Он посмотрел на него и удивился, как мог ему нравиться этот человек. А может быть, он никогда ему не нравился? Теперь он уже ничего не знал. — Когда вы вернетесь после обеда, Арт, положите мне на стол все имеющиеся у вас материалы по делу Зальцбургер — Ринальди.
— Хорошо. По-моему, дело не будет слушаться раньше середины октября, сэр.
— Я думал, что оно назначено на шестнадцатое августа.
— Это условная дата, сэр. Я уверен, что оно будет отложено. — Он помолчал. — Если я могу быть чем-нибудь полезен вам по этому делу, мистер Донован, то в любое время, где бы я ни...
— Боюсь, что на новой работе у вас будет не очень много свободного времени, — сказал Спенсер.
— Да, сэр, я тоже опасаюсь, — ответил Арт и быстро вышел из комнаты.
Уже четверть второго. Он просил Лэрри дать ему ответ во второй половине дня; пожалуй, надо ему позвонить. Он начал набирать номер телефона Лэрри и снова почувствовал боль в желудке. Тупая, не очень сильная боль, но все же он начал нервничать. Спенсер почти не думал о Лэрри. По правде говоря, ему не хватало времени, чтобы думать о чем-нибудь, но он был уверен...