– Колоть-молотить, да этот безумец мчится прямо в огонь! – рассерженно воскликнул Ходерхайм, разглядев дым пожара впереди.
– Не хотел тебя расстраивать, но путь назад отрезан! – стараясь держать себя в руках, отозвался Лайтли.
Делвин обернулся и тотчас прибавил ходу, хотя, казалось, он и так мчится изо всех сил. Пламя позади них угрожающе надвигалось.
– Кости земли! На кой ляд наружники селятся рядом с такой жутью? В горах бы в жизни подобного не стряслось! – истово воскликнул он, догнав товарища.
Ветерок принёс с собой запах гари и дым. Пространство вокруг заволакивало серой пеленой. Дышать становилось всё труднее.
– Откуда вообще взялась эта напасть! Совсем недавно тут была тишь да гладь! – недоумённо поинтересовался Ходерхайм, опережая Альмистеля.
– Такое, кха-кха, ой… Бывает! Сухая гроза… Молния бьёт в землю, кхой… пожар… начинается! – с трудом отозвался Лайтли, сражаясь с кашлем.
В отличие от напарника, он оказался гораздо хуже приспособлен к жару и чаду. Бежать ему становилось всё тяжелее.
– Засунь себе тряпку в рот! – посоветовал Делвин, тревожась, как бы ему не пришлось волочь товарища на себе. – В смысле, чтобы воздух беречь! – уточнил он.
Альмистель указал на что-то впереди, стараясь не тратить силы на слова. Ходерхайм не сразу понял этот жест, но, взглянув в указанном направлении возликовал:
– Лом и гном! Это похоже на жилище. Там и укроемся!
Обернувшись назад, крепыш обнаружил, что его товарищ споткнулся и силится встать, сгибаясь от кашля. Их разделяли какие-то полдюжины шагов. Но ветер усилился, и стена угрожающе трещащего пламени стремительно приближалась.
– Врёшь, не возьмёшь! – заорал Делвин на огонь и бросился к другу.
Подняв Лайтли, Ходерхайм закинул его за спину на подобии мешка и ринулся в сторону спасительного убежища.
– Отворяй ворота! – издали заорал он.
Но никто не спешил удовлетворить его просьбу. Дыма стало так много, что едва удавалось разглядеть хоть что-то дальше трёх шагов от себя. Пламя чувствительно грело спину, не давая забыть о себе. Спасительного проёма открытой двери так и не показалось.
– Ах так?! Ар-р-ргх! – зарычал Делвин, упрямо наклонив голову и не сбавляя хода.
Раздался треск, глинобитная стена проломилась под напором нарушителя спокойствия, и Ходерхайм вместе с Альмистелем ввалились внутрь.
***
– А-а-а! Делвин! – открыв глаза, в ужасе закричал Лайтли.
Вокруг него столпились не меньше дюжины кривоносых гоблинов, глаза которых фосфоресцировали в полумраке, а с острых зубов капала желтоватая слюна. Их намерения казались недвусмысленными, Альмистель ощутил себя главным блюдом, на которое гости давно уже облизывались.
– А ну расступись! – раздался знакомый басовитый голос.
Небрежно распихивая зеленокожих коротышек, к товарищу прошествовал Ходерхайм, успевший уже где-то отыскать кусок вяленого мяса.
– Хвала небесам, ты здесь! – с невероятным облегчением воскликнул Лайтли. – Я уж думал, от меня сейчас и костей не останется! – поделился он своими переживаниями.
– Кто? Эти? Ха-хах! – беспардонно заржал Делвин, пренебрежительно взглянув на окружающих гоблинов.
Альмистель недоумённо уставился на него, не понимая причины веселья.
– Это ж степняки! – заявил Ходерхайм, как будто это всё объясняло.
– Хочешь сказать, они не едят мяса? – на всякий случай уточнил Лайтли.
– Не занудствуй! Пойдём лучше, я тебе всё покажу! – небрежно отмахнулся крепыш.
– Где это мы вообще? – поинтересовался Альмистель, поднявшись с земли и осматриваясь по сторонам. – Ау! – болезненно воскликнул он, оступившись. – Моя нога! Кажется, подвернул…
– Кровь и камень! Это как же тебя угораздило? – удивился Делвин. – Эй, Билли-Вилли, у вас тут есть знахарка? – обратился он к одному из гоблинов, с любопытством прислушивающихся к беседе пришельцев.
– Еся, еся, Башой Ди! Старый Ма помогать твоя! – затараторил тот.
– Да не мне, дурья твоя башка! – рявкнул на него Ходерхайм. – Это Альм ногой в кроличью нору угодил.
– Что еся нору? Твоя рассказать! – живо поинтересовался не в меру разговорчивый гоблин.
– Ну, нора, это дыра… А дыра, это… – Делвин запутался в своих рассуждениях и потребовал: – Давай, веди нас к своей колдунье!
Альмистель застыл на месте, с удивлением рассматривая пролом в стене, который, судя по всему, появился совсем недавно. Он странным образом напоминал два тела.
Снаружи простиралась дочерна выжженная прерия. Крупные капли начинающегося дождя бесшумно падали в мёртвый пепел – всё, что осталось от душистого разнотравья.