Выезжая в грустном настроении за ворота, он обернулся и бросил прощальный взгляд на дом Хартли. Залитый лунным светом, окруженный высокими раскидистыми норфольскими соснами, он казался безмятежно спокойным и красивым. Этот дом с голландскими фронтонами, решетчатыми окнами и тяжелыми деревянными ставнями, царившая в нем атмосфера величественности волновали Генри, и он думал о том, долго ли еще будет Джин держаться с ним такой недотрогой.
XXVIII
— Хэлло, Генри! — как-то днем приветствовал мистер Хартли Босмена, когда тот входил в гостиную Эвонд-Раста. — Катались с Джин верхом? Хочу познакомить вас с нашим новым сотрудником — мистером Грантом. Рад, что вы тоже остаетесь обедать. Мы тут с Грантом обрабатываем кое-какие материалы, присланные из министерства.
Он дружески похлопал Гранта по спине.
Из-за своего низкого роста мистер Хартли казался полнее, чем был на самом деле. Гостеприимный хозяин с добродушным румяным лицом и двойным подбородком, привешененным к ушам словно гамак, он всех заставлял сразу чувствовать себя как дома.
Генри внимательно посмотрел на незнакомца. Это был высокий молодой человек футов шести ростом. Во взгляде его умных синих глаз видна была целеустремленность. К. хозяину он относился с уважением, но без подобострастия. Держался с достоинством и хотя говорил не много, но сразу привлекал к себе внимание. Интересно знать, богат ли он? Костюм на нем был хорошего покроя. По какой-то странной причине Генри поймал себя на желании найти, что незнакомец вовсе не красив. Но чем больше он всматривался в черты лица молодого человека, тем больше замечал, что все в нем необычайно привлекательно: и этот светлорусый локон, падающий на лоб, и красиво очерченный прямой нос, и темные густые брови. Генри и не догадывался, что если светлую кожу и синие глаза Энтони унаследовал от своего отца — англичанина, то черты, которые действительно придавали его наружности аристократический вид — тонкий овал лица с чуть впалыми щеками, — перешли к нему от его цветной матери.
Громкий визгливый лай маленького коричневого китайского мопса, стремглав соскочившего с шезлонга, приветствовал появление в комнате Джин.
— О, Чинки, дорогая моя,— проговорила она, поднимая собачонку на руки; девушка нежно поцеловала ее длинную шелковистую шерсть и погладила огромные отвислые уши. Затем Джин повернулась и поздоровалась с отцом.
— Джин, — сказал он, — познакомься с мистером Грантом.
— Ах да, — сказала Джин, — мама говорила мне, что вы собирались зайти к нам. Здравствуйте!
В его взгляде, вежливом и почтительном, она заметила некоторую отчужденность и натянутость. Чисто женская интуиция тотчас подсказала ей, что этого человека не так-то легко прибрать к рукам, и она невольно опустила глаза.
— Приятная у вас была поездка? — спросил он, обращаясь к ней и глядя на ее сапоги для верховой езды.
— О, просто изумительная, — улыбаясь, ответила Джин. — А вы ездите верхом, мистер Грант?
— Я обучался этому много лет назад на одной ферме, — сказал он.
— А сейчас ездите?
— Нет‚ — ответил он сдержанно.
— Как жаль!
— Вы должны составить нам компанию в один из ближайших дней, — сказал Генри и повернулся к Джин. — После такой поездки, как сегодняшняя, я просто не могу понять, как это некоторые не решаются садиться в седло. Вы согласны со мной, Джин?
Джин ответила не сразу. Она стояла возле маленького столика в углу комнаты, спиной к Генри, и готовила коктейль.
— Мм... да, — только и сказала она, чуть повернув голову.
Он подошел к ней и заглянул через плечо.
— Что это вы такое смешиваете? — С видом собственника он положил ей руку на спину и при этом обвел взглядом большой, отделанный африканским орехом кабинет, коллекцию миниатюр, редких табакерок, дорогое кавказское и капское червленое серебро, китайские сервизы.
— Никогда не забуду этот вечерний закат, — пробормотал он.
В комнату вошла миссис Хартли, и ей также представили Гранта. Она впилась в него своими карими глазками, блестевшими из-под аккуратно выщипанных бровей. Заботы и деньги, которые она расточала для поддержания своего лица, — повидимому, привлекательного в молодости, — тратились впустую: миссис Хартли походила на бледную мумию.
Энтони окинул взглядом ее еще не утратившую стройности фигуру и с интересом подумал, сколько на это потребовалось терпения и силы воли, как урезала она себя в сладостях, сколько потрачено часов с косметичкой и массажисткой.
— А где же Артур? — спросил мистер Хартли, когда они проходили в столовую.
— На одном из своих сумасшедших собраний, — ответила жена. — Его не будет до позднего вечера.